Декларация смерти - страница 15

Анна оттолкнула его прочь:

— Ты не можешь быть знаком с моими родителями. У меня нет дома, — прошептала она. — Мои родители сидят в тюрьме. Меня зовут Анна. Просто Анна. Я Лишняя. Точно так же, как и ты. Смирись с этим, а меня оставь в покое.

Питер чуть нахмурился, но не двинулся с места.

— У тебя на животе есть родинка, — тихо прошептал он. — По форме напоминает бабочку.

Анна замерла, почувствовав, как у нее на затылке встали дыбом волосы. Откуда он узнал? Кто он такой? Зачем он все это ей рассказывает?

— Мне надо возвращаться, — сказал Питер, прежде чем она успела что-либо произнести.

Он ушел, беззвучно выскользнул из спальни и растворился в коридоре. «Словно призрак», — подумала Анна, лежа в постели. Ей вдруг страшно захотелось разреветься. Медленно ее рука скользнула вниз по животу, где она нащупала пальцами красное родимое пятно, располагавшееся чуть выше пупка. Родинка навлекала на нее один лишь позор, она прятала ее всеми правдами и неправдами, поскольку стоило ее кому-нибудь увидеть, как девушку начинали дразнить: «Моль, Моль, Моль!» — кричали девочки, и Анна не знала, куда деваться от стыда.

Откуда Питеру стало известно о родинке? Кто рассказал ему, что она в форме бабочки? Когда миссис Принсент впервые увидела родимое пятно, она сказала, что оно похоже на дохлую моль. Так Матушка-Природа метит шельм. «Моль ест вещи, принадлежащие людям, — пояснила миссис Принсент, — и тревожит души усопших. Весьма подходящая отметина».

И все же слова Питера что-то пробудили в Анне. Это было похоже на воспоминание, но не совсем. Скорее — некое расплывчатое чувство, осознание того, что когда-то Анна тоже считала, что ее родинка напоминает бабочку. Анне почудилось, будто давно, когда она была маленькой, она верила, что родинка — знак того, что однажды у нее вырастут крылья и она улетит из Грейндж-Холла. Но миссис Принсент была права — это была не бабочка, а моль. Родинка была красной, безобразной, и Анна ненавидела ее.

Да как Питер осмелился явиться к ней и напомнить об этом? Какое право он имел проникнуть сюда, запутать ее, притворившись, что он знает то, что ему на самом деле неизвестно? Как он смел назвать миссис Принсент гадиной? Может, это какая-то сложная проверка? Может, прямо сейчас Питер докладывает о выполненном задании миссис Принсент, а потом они вместе начнут строить новую ловушку, целью которой будет заставить ее сказать или сделать что-нибудь запрещенное. «Может, надо было ему сказать, что миссис Принсент никакая не гадина?» — с беспокойством подумала Анна, не замечая, как, несмотря на холод, у нее на лбу проступают маленькие капельки пота. Впрочем, у нее же просто не было времени возразить Питеру. Ведь так?

Анна одернула себя — что за дурацкие мысли лезут в голову. Миссис Принсент никогда бы не взяла на роль шпиона такого воспитуемого, как Питер. Уж очень недвусмысленно миссис Принсент на него постоянно смотрела.

Значит, если Питер не шпион, должно иметься какое-нибудь другое объяснение. Значит, кто-то рассказал ему о родинке. И теперь они вместе, должно быть, хохочут до упаду.

Впрочем, какая разница. За кого бы Питер себя ни выдавал, она не станет его слушать. Она была Старостой, а значит, ни у кого не получится вешать ей лапшу на уши.

Повернувшись на бок, Анна заставила себя заснуть.

Но сон был беспокойным. Всю ночь ей грезились плачущие дети, кричащая женщина и маленькая бабочка, угодившая в холодную серую тюрьму.

Грейндж-Холл был возведен в неогеоргианском стиле в 2070 году. За образец архитекторы взяли Саттон-Парк — старинный замок, построенный в Йоркшире в 1730 году и давно уже превратившийся в развалины. Впрочем, кроме руин остались и фотографии. Архитектурный стиль Саттон-Парка пользовался у Властей большой популярностью, поэтому они решили, что все правительственные здания должны быть построены именно в таком ключе — за исключением двух поправок — стены следует красить не в кремовый, а в серый цвет, потому что он дольше держится, а потолки надо делать пониже. Чем ниже потолки, тем меньше помещения, а значит, тем меньше придется тратить энергии на отопление в холодное время года. Учитывая увеличенные тарифы на энергию, вынужденно введенные Властями, высокие потолки представлялись роскошью, которую в современном мире невозможно было себе позволить.