Дело № 36.4. Хрупкие кости - страница 41

— Я бы предпочел сначала немного поесть, — буркнул он. И, спохватившись, добавил: — Спасибо.

— Не за что. Еды нет. Блинчики съели Мэри и Ника.

Он вздохнул и, стараясь не показывать, как у него болит грудь, поднялся на ноги.

— Тогда придется поесть где-нибудь в другом месте… — подойдя к окну, он посмотрел на улицу. В свете тусклых фонарей он увидел удаляющиеся силуэты Джека и Мэри. Значит, он пошел ее провожать.

— Нет, — ответила Кира.

Капитан обернулся и удивленно посмотрел на нее.

— Ты сейчас о чем? — осторожно поинтересовался он.

— О том, что ты еле стоишь на ногах, — отрезала Кира. — И одного я тебя не отпущу.

Он почувствовал, как на его лице помимо воли расплывается улыбка.

— Со мной все хорошо.

— Со мной тоже. У меня теперь есть одежда. И обувь. Ты говорил, что у тебя есть плащ и перчатки. Если не хочешь брать меня, я отправлю с тобой Нику. Но один ты не пойдешь.

— Кира…

— Ты плохо представляешь, как выглядишь со стороны, Капитан. А выглядишь ты полуживым. Изможденным. Ты еле стоишь на ногах!

— Со мной все хорошо, — повторил он, стараясь не кривиться от боли в груди. Синяк там, судя по всему, действительно наливался не маленький.

Теперь пришла очередь Киры вздыхать.

— Переодевайся, — решительно сказала она. — А я пока попытаюсь объяснить Нике, почему ты игнорируешь ее выпечку, предпочитая питаться в ресторанах.

Захватив с собой поднос со всем его содержимым, она быстро вышла из комнаты, оставив Капитана одного в совершенно растрепанных чувствах.

Они же пойдут в людное место. Понимает ли Кира, что им придется поддерживать легенду?

С другой стороны, пора всем показать, что Кира жива, здорова и… готова посещать светские мероприятия. Судя по ее настрою, она до сих пор не вышла из образа его любовницы, который разыгрывала перед портным.

Может, это и правильно.

Им нужно привлечь к себе внимание. Для разнообразия — нужное внимание.

Заинтриговать этот мир своим поведением.

Пожалуй, на то, чтобы публично смотреть на эту женщину с восхищением, у него сил хватит.

Тем более, он действительно голоден.

И действительно жутко устал.

Красный плащ, купленный им накануне ее похищения, очень шел Кире, вызывая при этом не самые приятные воспоминания.

Он так и не решил, нравится ли ему, или нет. С одной стороны, смотреть на нее было удовольствием, а с другой — время от времени накатывала ярость. Впрочем, сегодня он слишком устал, чтобы ярость могла выжить долго.

Далеко они не пошли, зайдя в небезызвестную "Золотую Цаплю". И пусть в этом кабаре подавали не самую вкусную еду, зато об из совместном визите точно узнают от хозяина. Кира сама завела об этом разговор еще перед тем, как они вошли в заведение.

— Жаль, что табака у меня мало, — прибавила она, добавив к его мысленному списку покупок еще и его.

А еще ему немного не хватало аромата духов, смешанного с запахом вишневого дыма, исходящего от Киры.

Облаченный в свежий костюм, рядом с любимой женщиной, он почти забыл про усталость, хотя Кира утверждала, что на обратном пути ей, очевидно, придется его нести.

Она скучала по привычным перепалкам с Джеком, и это было видно невооруженным глазом. К сожалению, Капитан не чувствовал себя готовым вести длинные диалоги о женских прелестях, количестве волосков на левой груди градоправителя, размере детородного органа слона и прочих пошлых глупостях, которые составляли большую часть разговоров эпатажных напарников.

Устроившись за одним из центральных столиков, они сделали заказ. Кира сдержанно попросила кофе с коньяком и, вытащив мундштук, тут же закурила.

А он, получив свиную отбивную с печеными овощами, рыбный салат и бокал белого вина, принялся за еду.

Народу в кабаре было немного, на сцене танцевала откровенный танец полуобнаженная красотка, но он все равно знал, что их заметят.

— Зачем ты туда ходишь? В Глубь, — дождавшись, пока Капитан расправится с обивной, спросила Кира.

Он сделал глоток вина, собираясь с мыслями. Но уставший разум отказывался придумывать что-то похожее на правду, не открывая истинных причин.

— У каждого из нас свои слабости, — в итоге ответил он.

Сейчас он мог любоваться ею напоказ, и напропалую пользовался этой возможностью, не сводя с нее глаз.