Дело не только в возрасте - страница 4

— Аджума вчера собрала нам с собой. Иди досыпать.

И дверь в свою комнату закрыл. Сказала бы, что смешной, но о старших так нельзя.

Интересно, сколько ему? Двадцать пять? Двадцать семь?

— Тридцать два, — мы завтракаем, когда я решаюсь задать этот вопрос. Хорошо, что в этот момент я ничего не жую. — И лучше бы тебе воздержаться от шуток на эту тему.

Будто бы я когда-то решилась на подобное.

— Какие планы на день? — спрашивает так, будто бы мы обыкновенные сожители. Хотя, теперь так и есть. Надеюсь.

— Школа до шести, после я буду свободна.

— Сможешь прогулять последний урок? Нам нужно будет пойти в полицию, дать показания и освободить тебя от опеки тем детским домом, — и всё это таким спокойным тоном, будто каждый день он спасает людей. А мне почему-то расплакаться хочется, поэтому я просто киваю и начинаю мыть посуду.

Да я ради этого готова не только урок прогулять.

***

Оливковое масло, лимонный сок и чуточку перца. Посолить, взбить, две столовые ложки вылить в салат, аккуратно перемешать, чтобы не поломать листья зелени, сверху украсить петрушкой.

За эти три дня я научилась готовить курицу, филе рыбы, различные салаты и оладьи. Юнги-шши любезно нагрузил меня кулинарными книгами сразу же после того, как мы вышли из участка полиции, заверил меня в абсолютной всеядности, отвез домой и пропал. По тому, что еда из кастрюль исчезала каждый день, я понимала, что мужчина еще жив, поэтому не беспокоилась — взрослый человек, взрослые проблемы, да и меня это не касается. Комплект ключей мне выделили еще в первый день, поэтому я просто делала то, за что мне позволяли жить в роскошной квартире: готовила, мыла посуду и убирала огромное помещение по частям.

Говядина пахла просто изумительно, хрустящая зелень так и манила попробовать ее, а тушеные овощи почти выбили меня из сознания.

Накрыть кастрюли, поставить на стол, прикрыть полотенцем. Запихнуть батончик в рот, потрепанный рюкзак на спину и быстро-быстро побежать, чтобы успеть на автобус. Уроки до шести, на перерывах еще бы успеть сделать домашнее, после на подработку, за перерыв успеть доучить задания и после пешком в дом Юнги-шши, да так, чтобы не нарваться ни на каких подозрительных личностей.

Двенадцать ночи, я дома.

Шесть утра: пропылесосить гостиную, прежде проверив, есть ли хозяин дома, чтобы вдруг не разбудить, после приходит черед ванной — ее я оставила на сам конец, ибо убирать много. В половину восьмого вытащить с вечера замаринованное мясо, отправить его в духовку вместе с овощами, порубленными на мелкие кубики. Запихнуть батончик в рот…

Кажется, я не продержусь так долго и снова окажусь на улице.

***

Воскресенье. Наконец-то, да, наконец-то я смогу отработать полный рабочий день и получить оплату. Но сейчас нужно поднять себя с кровати, пойти на кухню и сделать какой-нибудь суп и, наверное, стоит сегодня сделать что-то с грибами. А еще вчера в холодильнике появился перец, его можно нафаршировать легким салатом…

Голова немного кружится, пока я мою грибы, и приходится часто мигать, но противные черные точки перед глазами не пропадают. Я знаю это состояние, у меня было подобное, когда меня заперли в карцере на неделю, снабжая при этом только водой и черствым хлебом. Увы, я слишком хорошо помню все ощущения.

— Ты чего всегда в такую рань подрываешься? — Юнги-шши вежливо стучит в дверной косяк, опираясь на него плечом. Даже в воскресенье он выглядит так, будто провел часа три перед зеркалом, а это всего лишь пижамные штаны и футболка. Везет же человеку, а.

— Доброе утро, — вспоминаю, что почти всю неделю, что здесь живу, его не видела. — Привычка просто.

Он кивает, еще несколько секунд смотрит на то, как я нарезаю грибы, и тихо уходит. Я с облегчением выпускаю из рук нож…

И через несколько секунд почти падаю на пол сама.

— Что случилось? — как он успел? Вроде бы вышел только, как он успел меня поймать? Дергаю плечами, пытаюсь сбросить чужую руку, и нехотя отвечаю:

— Голова закружилась.

— Врач нужен? — подводит к креслу, усаживает и протягивает бутылку с водой.

— Нет, всё в порядке.

— Ладно, — кивает, принимая мой ответ, берет нож и начинает резать грибы под моим удивленным взглядом. После почему-то хмурится.