Дело о ледяных пальцах - страница 9

— Конечно, досмотрим, — заверил ее Мейсон. — Мне совсем не хочется, чтобы ты нанимала адвоката, который бы получал деньги по твоему билету.

Делла Стрит засмеялась.

Мейсон протянул ей билеты.

— А теперь давай во все глаза наблюдать за нашей лошадью, болеть за нее и желать ей победы.

— Он здесь! — Делла Стрит наклонилась к Мейсону. — И с ним еще двое.

Мейсон бросил взгляд через плечо.

— Вероятно, подкрепление, — заметил он.

— Что он может сделать?

— Ничего.

— А что, если это действительно казенные деньги?

— Мы об этом ничего не знаем. Собственно говоря, этого никто не знает. Билеты опознавать нельзя. Конечно, кассир может вспомнить, кто сделал такие крупные ставки. Это не исключено. Но он не в состоянии опознать деньги.

— А если все-таки выяснится, что человек, сделавший эти ставки, растратил казенные деньги? — поинтересовалась Делла.

— Тогда им нужно будет доказать, что он купил билеты на казенные деньги, затем обратился ко мне, а я действовал в качестве его посредника или знал, что это казенные деньги. Чтобы получить эти деньги, им придется обратиться в суд.

— А если бы они вас арестовали, деньги были бы конфискованы? поинтересовалась Делла.

— Если бы это случилось, — ответил Мейсон, — Фремонт, кто бы он ни был, понял бы, что поторопился. Ведь перед ним встали бы те же самые проблемы, с одной разницей: появилось бы уголовное дело. И тогда его заявлений будет недостаточно, ему придется представить неопровержимые доказательства по всем пунктам… О, Делла, смотри: они скачут.

— Какая наша?

— Номер пять.

— О! Она идет четвертой. Отстает. Уже пятая. Боже! С таким именем! Она не…

— Не торопись, — перебил ее Мейсон. — Лошадь выходит вперед. Она уже третья!

— Должна бы выступать лучше: ведь я сделала на нее ставку… Смотрите: лошади делают круг, наша приближается ко второй…

— Давай, давай, номер пять! — вдруг закричал Мейсон. Фальшивомонетчик на дюйм приблизился к лошади, бегущей второй, затем к фавориту, и они трое тесной группой вышли на финишную прямую. На мгновение все затаили дыхание, и потом сотни голосов раздались в поддержку фаворита.

Делла вскочила на сиденье, положила руки на плечи Мейсона и закричала:

— Давай, давай, давай! Ой, шеф, кажется, это она… Увы, нет!

Она разочарованно опустилась на место.

— Господи, ну почему я не поставила два доллара на лошадь, которая бежала второй! Я могла бы выиграть…

— Это «плотный» финиш, — сказал Мейсон. — Они должны проявить пленку.

— Сколько времени это займет?

— Немного. Давай пробираться к выходу. Как только услышим результаты, сразу направимся к кассе.

— Вы считаете, у нас есть шанс?

— И неплохой, — ответил Мейсон. — По крайней мере — не потерять деньги.

— Шанс не потерять деньги при ставках пятнадцать к одному, — протянула Делла. — Это что-то. Почему бы нам не остаться до конца? Может быть, мы…

— Ты забываешь, что мы здесь по делу. Начинаешь входить во вкус.

Они направились к выходу.

— Вас уже поджидают, — шепнула Делла.

Из группки людей выдвинулся Марвин Фремонт.

— Вы посоветовали мне взять адвоката. Вот он!

— Я Баннистер Даулинг, мистер Мейсон, представляю Марвина Фремонта.

— Отлично! Вы ему понадобитесь.

— А это — Морей Хоубарт из детективного агентства Хоубарта, — представил Даулинг второго мужчину.

— Частный детектив? — спросил Мейсон.

— Да, — подтвердил Хоубарт.

— Что ж… В моем распоряжении всего лишь несколько минут. Что вам угодно?

— Деньги, — ответил Хоубарт. — И сейчас же, мистер Мейсон. — У вас деньги, которые принадлежат моему клиенту, — пояснил Даулинг.

— Почему вы считаете, что они принадлежат вашему клиенту? — спросил Мейсон.

— Этими деньгами были вчера сделаны ставки.

— На какую лошадь?

— На Пехотинца.

— И поэтому они принадлежат Марвину Фремонту? — поинтересовался Мейсон.

— Постараемся понять друг друга, Мейсон, — сказал Даулинг. — Родни Бэнкс растратил деньги моего клиента. Его же деньгами сделал рискованную ставку. У него была недостача, и он хотел ее погасить. Эти ставки были для него единственным шансом… Но его проступок был обнаружен… Полицейский застукал его у окошка для ставок в пятьдесят долларов, когда он собирался получить деньги за Пехотинца. Подозреваем, что он сделал и другие ставки.