Дело о Ведлозерском феномене - страница 20

Мы провели около входа в штольню около часа, пока я медленно приходил в себя. Свежий ветер, долетавший с озера, постепенно прочистил голову, унялась дрожь в руках и ногах. Я словно воскресал, вновь обретая возможность мыслить и чувствовать.

Около половины шестого Виктору Анатольевичу удалось связаться с Игорем по сотовому. Он коротко обрисовал ситуацию и сказал, что везет меня в лагерь. Пока они говорили, я поднял приемник и включил его. Передавали прогноз погоды — обещали ясный безветренный день без осадков. Никаких помех, никаких посторонних звуков. Что бы тут ни происходило, это уже закончилось.

В лагере Игорь и Лена подвергли меня перекрестному медицинскому допросу. По всем показателям я был в порядке: помнил маму и папу, домашний телефон и кличку кота. Только текущую дату назвать затруднился. Но кто же помнит такие вещи в нашем сверхскоростном мире? Осмотрев меня с ног до головы, они вынесли вердикт — практически здоров.

— Давайте, все-таки, попробуем разобраться в том, что случилось, — сказал Игорь. — Меня настораживает сложившаяся ситуация. Такое впечатление, что мы играем с огнем, который вот-вот превратится в лесной пожар.

— Согласен, — сказал я. — Мы что-то нащупали. Или что-то нащупало нас. Непонятно, связана ли пещера с падением объекта, но, даже сама по себе, она, очевидно, достойна внимания. Более чем.

— Она опасна, — сказала Лена. — И я на этом настаиваю! Мы можем продолжить изыскания только в том случае, если согласимся, что имеем дело со смертельно опасным объектом.

— Принято, — согласился я. — Теперь давайте подытожим, что мы узнали. Самое яркое свойство пещеры заключается в весьма поганом влиянии на человека. В первый раз я находился в ней не больше десяти минут, потом вылез на поверхность за фотоаппаратом. Второй раз, прежде чем, потерять сознание, я пробыл там минут пять. По словам Виктора Анатольевича, он находился внизу короткими сеансами примерно такой же продолжительности. Вопрос: почему второй спуск так на меня подействовал, в то время как Виктор Анатольевич, пробывший в пещере то же время, сознания не терял?

— Возможно, ты получил большую общую дозу, — сказал Игорь. — Ты входил в пещеру первым еще вчера. В пещеру, которая простояла запечатанной Бог знает сколько лет. Неизвестно, что за атмосфера там сформировалась. Ты не чувствовал никаких запахов?

— Вроде нет. Воздух спертый, но ничем особенным не пах. По крайней мере, у Федора Петровича, при закрытых окнах, атмосфера примерно такая же. Однако там обошлось без обмороков.

Я улыбнулся. Но Игорь оставался серьезным.

— Но ты говорил, что у него плохо себя чувствовал. Так?

— Да.

— Симптомы, которые возникли тогда, похожи на те, что сейчас?

— Трудно сказать. Чем-то похожи, чем-то нет. Головная боль, тошнота, головокружение — это, пожалуй, общее.

— Очень интересно, — произнес Игорь. — Надо будет повнимательнее осмотреть дом нашего хозяина. По крайней мере, это не так опасно, как осматривать пещеру.

— Как в том анекдоте, про пьяного и фонарь, — вставил Виктор Анатольевич. — И еще я хочу сказать — в той нише я тоже смотрел. Даже не один раз. И никого там не видел. Либо Андрей ползал кругами за моей спиной, либо его там просто не было. Другого объяснения я не вижу.

— Но не провалился же он сквозь землю, — сказал Игорь.

— Не знаю, — ответил Виктор Анатольевич. — Может, и провалился.

Все посмотрели на меня, но я только покачал головой.

— Не помню.

Лена сорвала травинку и стала задумчиво ее жевать.

— Есть идея, — сказала она.

— Какая?

— Гипноз. Я могу попробовать загипнотизировать тебя. Возможно, так ты вспомнишь, что произошло в пещере. Хотя, сразу скажу, если ты действительно сразу же потерял сознание, толку от процедуры не будет.

— Ты думаешь, я не отключился? — спросил я. — Думаешь, я был в сознании?

— Не исключаю такую возможность. Меня смущает тот факт, что Виктор Анатольевич не мог тебя найти. Даже в той нише, где, в конце концов, тебя обнаружил. Может оказаться, что ты действительно передвигался. Вот это я и хочу проверить.

— Ну хорошо. Только предупреждаю, я в гипноз не верю. И Вольфа Мессинга считаю пришельцем. С самого детства.