Дело врача - страница 5

Себастьян отметил этот факт со спокойным удовлетворением, и его проницательные глаза заблестели. Разгневанной сестре-хозяйке он впоследствии объяснил, жестко и отчетливо, что ее любимицы «навеки занесены на скрижали науки как мирно почившие ради прогресса физиологии мученики».

С другой стороны, хорьки, получившие такую же дозу, проснулись спустя шесть часов бодрые и жизнерадостные. Стало ясно, что потребление мяса в пищу само по себе ничего не объясняет, потому что Роксана славилась как выдающаяся охотница на мышей.

— Как вы это делаете? — в обычной резкой и лаконичной манере спросил Себастьян у нашей предсказательницы.

Щеки Хильды разрумянились от вполне естественной гордости: великий учитель соизволил обратиться к ней за помощью!

— Я судила по аналогии с индийской коноплей, — ответила она. — Ведь наш препарат, по-видимому, является аналогичным, но намного более сильным наркотиком. Так вот, каждый раз, когда я по вашим указаниям давала коноплю людям инертным или бездеятельно-суетливым, я замечала, что малые дозы производили сильный эффект, а последействие бывало весьма отрицательным. Но когда вы прописывали коноплю нервным, перевозбужденным людям с богатым воображением, они выдерживали настой в больших количествах без ущерба для себя, и побочные эффекты быстро проходили. У меня, например, темперамент деятельный, поэтому я могу употреблять коноплю и не заболеть, в то время как флегматичный и медлительный деревенский житель от десяти капель может впасть в безумное возбуждение и ощутить маниакальную тягу к убийству.

Себастьян кивнул. Ему хватило этого объяснения.

— Вы попали в точку, — сказал он. — Я это сразу увидел. Древнее противопоставление! Грубо говоря, все люди и все животные делятся на два основных типа: пассионарные и непассионарные, подвижные и медлительные. Теперь я вижу ход вашей мысли! Летодин является ядом для флегматичных пациентов, у которых недостает жизненных сил, чтобы проснуться; для подвижных и пассионарных относительно безвреден. Правда, они могут заснуть от него на несколько часов, чуть больше или чуть меньше, но они достаточно жизнеспособны, чтобы пережить коматозное состояние и восстановить свою жизнедеятельность.

Он еще не договорил, а я уже признал, что его объяснение верно. Унылые кролики, сонливые персидские кошки, глупые овцы от летодина умерли; хитроумный, любознательный енот, остроглазый ястреб, быстроногие, непоседливые хорьки — все эти энергичные, осторожные и подвижные животные, полные хитрости и страсти, быстро приходили в себя.

— Рискнем ли мы попробовать на человеке? — спросил я осторожно.

Хильда Уайд ответила сразу же, со свойственной ей непреклонной быстротой соображения:

— Да, разумеется! Нужно выбрать несколько… подходящих людей. Сразу можете зачислить в список меня, я не боюсь этого испытания.

— Вас? — воскликнул я, внезапно осознав, насколько она дорога мне. — О нет, только не вы, прошу вас, сестра Уайд. Пусть это будет кто-то другой, чья жизнь не так ценна!

Себастьян холодно взглянул на меня.

— Сестра Уайд выразила желание стать добровольцем. Речь идет о благе науки. Кто осмелится переубедить ее? Помнится, вы жаловались на больной зуб? Я не ошибся? Вот вам отличный повод. Вы хотели удалить его, сестра Уайд? Уэллс-Динтон это сделает. Позовем его сейчас же!

Не колеблясь ни минуты, Хильда Уайд опустилась в кресло и приняла дозу нового обезболивающего, отмеренную в соответствии со средней разницей веса между енотами и существами человеческого рода. По-видимому, моя тревога отразилась на лице, потому что девушка повернулась ко мне, улыбаясь, и сказала со спокойной уверенностью:

— Я хорошо знаю свою собственную конституцию. Поэтому совершенно не боюсь.

Ее успокаивающий взгляд проник в глубину моего сердца. Что касается Себастьяна, он ввел ей препарат столь бестрепетно, словно она была кроликом. Хладнокровие и спокойствие Себастьяна в научных делах издавна были предметом восхищения молодых практикантов.

Пришел Уэллс-Динтон, взялся за щипцы. Ему понадобилось потянуть лишь один раз. Зуб вышел, как будто пациентка была мраморной статуей: ни вскрика, ни движения, как бывает при использовании окиси азота. Хильда Уайд казалась безжизненной.