Демаскировка - страница 25

— Нет, этот вопрос совершенно лишний. Ведь мы же не собираемся обвинять короля в саботаже собственного приказа.

— Вы понятливый человек, господин Гренцлин. На редкость понятливый. — Алмеханик вздохнул. — Могли бы далеко пойти… Слушайте, зачем вы совершили эту глупость? Неужели ради женщины?

— Вам, вероятно, непонятны такие чувства. Но для нас, людей, они важны.

— Почему непонятны? Я тоже был некогда человеком. — Суэво дотронулся пальцем до своей груди. — Здесь тоже крутится лента с записанной памятью, и в ней немало любовных воспоминаний. — Он самодовольно улыбнулся. — Да и сейчас… Я, конечно, бесплоден, но вся оснастка при мне, и отменно работает на радость прекрасным дамам…

Гренцлин поморщился.

— Побойтесь Бога. Здесь не место таким речам… Впрочем, я так и думал, что вы бывший человек. Сколько же вам лет на самом деле?

— А вот это непростой вопрос. Я прожил сто сорок, но с вашей точки зрения, я ещё не родился на свет. Право же, вам лучше не задумываться над этим парадоксом.

— Почему же? Парадокс вполне разрешим. Вы прибыли из будущего?

Суэво глянул на него с удивлением и уважением.

— Не ожидал, что вы так легко додумаетесь до этой идеи.

— Motio transtemporalis? Идея не нова, мейстер. Тот же Арродес в «Theatrum naturae» предположил, что время есть поток эфирной субстанции в четвёртом измерении пространства. И что можно двигаться против его течения, если найти необходимую силу и точку опоры. Значит, вы у себя в будущем построили некий корабль, идущий вверх по реке времени?

Суэво помедлил.

— Не знаю, имею ли я право об этом говорить, но… чтобы рассеять взаимное недоверие… Нет, Гренцлин, это не корабль. По воле Троорла в нашем мире иногда возникают хрономалии, скажем так, водовороты на реке времени, которые могут затянуть пловца, но не утопить, а выбросить выше по течению. Мы научились предсказывать, где и когда возникают хрономалии, и рассчитывать, в какой момент прошлого выбрасывают. Так мы и попали к вам.

— Раз уж вы так откровенны, может, объясните и вашу цель?

— Некоторые научные открытия привели, вернее, приведут, к страшнейшему мировому катаклизму. Наша цель — предотвратить его, а ради этого — замедлить развитие науки у самых её истоков. То есть в ваше время.

— Придушить арродистов? Захватить монополию в науках и держать под спудом все опасные знания?

— Именно, Гренцлин. Вы просто невероятно догадливы. Может, догадаетесь и о причине моей болтливости?

— Я так скоро умру, что мне можно выбалтывать что угодно?

— На этот раз не угадали. Я же сказал, что самое меньшее несколько месяцев вы протянете. Я откровенен с вами, потому что хочу сделать вам предложение. Не от себя, от Гильдии.

— Я вас слушаю.

— Стать одним из нас.

— То есть?…

— Вашу личность перепишут на пергаленту и перенесут в машину. Внешний облик можно сохранить. Кстати, это означает избавление от люциевой болезни, да и вообще бессмертие.

— Предложение интересное. — Ни на секунду у Гренцлина не возникло желания его принять, но нужно было выяснить, чего хочет Суэво. — А что взамен?

— Сущий пустяк: составить правильный отчёт об этом деле.

— А, понимаю. Отвести от вас обвинения?

— Именно, Гренцлин. Мы-то с вами знаем, что в неполадке виноват король, он сам это знает, и скоро будет знать, что мы знаем. Он, разумеется, понимает, что вы не напишете этого в отчёте, и ждёт, что вы свалите всё на Гильдию. Вы, должно быть, уже сообразили, что король нас не любит, а он ожидает, что вы это сообразите и что пожелаете выслужиться, утопив нас. Даже если в вашем отчёте не будет прямых обвинений против нас, он ухватится за любой намёк, любую возможность истолковать его не в нашу пользу. Если будет публично объявлено, что Гильдия создала негодный автокат, это сильно ударит по нам — не смертельно, но сильно. Наши привилегии могут быть отозваны. Вы же будете осыпаны высочайшими милостями, но… ни бессмертия, ни даже лишнего года жизни король вам не даст.

Гренцлин понимающе кивнул.

— Могу ли я спросить, почему вы действуете в отношении меня не кнутом, а пряником? Да ещё и таким дорогим?

— По-вашему, это пряник?

— Ах, вот оно что! Ну конечно, вы намеренно подставили меня под люцию. Теперь вам кажется, что я у вас в руках. Отменная работа, просто отменная. Но что если я скажу нет?