Демидов кедр - страница 29

— Как это? — вскинулся Пашка. — Компрессор — машина. За ней следить надо. У-меня в правом забое бурильщики бурят. Вдруг что случится — с меня спрос, не с тебя.

— Ладно! — лицо Леонида сделалось жестким. — Тогда я один попытаюсь.

Макаров все понял, засомневался.

— А получится ли, мил человек? У нас и опытные скреперисты редко в одиночку работают. Уж по самой-самой великой нужде…

— А сейчас что, не нужда?

— Да какая нужда? Во вторую смену можно, коли чего.

— Ладно. Испыток — не убыток, — упрямо встал на своем Леонид. Его теперь ничем нельзя было сдержать. — Идемте.

— Идемте.

В шахте после дневного солнца и сахарно-белого снега — серая сутемень. Электрическая лампочка над лебедкой кажется обыкновенной коптилкой. Вторая, что в забое, мигает едва заметной точечкой-звездочкой, как из бездонной холодной Галактики.

Все вокруг сливается в какую-то грязно-серую массу. Очертания предметов расплывчаты, нереальны.

Но вот глаза начинают привыкать постепенно.

Проступают из мрака стойки креплений, видны неровные, рваные полости почвы и кровли, а вскоре и далекий забой перестает казаться враждебным и недоступным. Леонид, хоть смутно, но видит в глубине его горбатый ворох песков.

Он берет несколько запасных электрических лампочек, вправленных в патроны с короткими усиками гупера, направляется в глубь шахты и через каждые пять-шесть шагов цепляет их на тонкие нитки проводов, что тянутся над кровлей по колонке креплений.

Становится светлее и даже просторней.

«Как на проспекте в праздничный день», — хмыкает Леонид, прислушиваясь к булькающему треску перфораторов в правом забое и облегченно думает: как хорошо, что в шахте он не один, что здесь, под землей, хоть и вдалеке от него, но все же находятся люди. Возвращается к лебедке. Садится за ее рычаги на истертый до лоска штанами чурбак. С удивлением замечает, что руки дрожат и с ними трудно справиться. Ведь на скрепере работал всего один раз, всего одну смену и то полтора года назад. Но ничего, с руками пройдет, Леонид это знает.

Что надо сделать вначале?

Вначале надо включить электромотор. Вот они, пусковые кнопки: синяя и красная. Синяя — пуск! Р-раз! В уши хлестнул резкий тоненький вой — у-у-у — и затих. Лебедку слегка затрясло. Порядок! Теперь что? Теперь левый рычаг от себя, правый к себе. Та-а-а-к! Ковш пополз, пополз, скрежеща о каменья, в забой. Сейчас он доползет до песков, перевалится через ворох, и Леонид переменит положение рычагов.

Но что это? Почему правый барабан так быстро раскручивается? Раскручивается сам по себе, вспучивая рабочий трос большими спиралями, которые уже переваливаются за щечки лебедки. Сейчас все так перепутается, за смену не разберешь.

Леонид кидает левый рычаг на себя, отключает лебедку. Но правый барабан продолжает крутиться волчком. В отчаянии Леонид хватается за него руками, пытаясь остановить, и вскрикивает от режущей боли. Старый обрехмоченный трос сотнями стальных игл вонзается в ладони, рвет их с холодным, неживым равнодушием.

Леонид отдергивает руки, отскакивает вон от лебедки. Может, все-таки плюнуть на все и уйти? Все равно ни черта не получится.

Но почему не получится? Он же, дурак, забыл элементарную вещь, что свободный барабан нужно слегка тормозить рычагом, вообще надо рычагами все регулировать, чувствовать по ним всю лебедку. А возвращаться в компрессорную — ни в жизнь. С какими глазами туда возвращаться?

Леонид достает из аптечки йод, заливает ладони, натягивает на руки брезентовые верхонки, расправляет трос и снова запускает лебедку. Ага! Теперь барабан не крутится, Леонид, подергивая правым рычагом, не дает ему хода.

При свете лампочек видно, как ковш медленно взбирается на ворох песков, как исчезает за ним.

Вперед! Леонид перебрасывает рычаги, уже не смотрит на лебедку, смотрит в забой. Рабочий трос бичом щелкает по кровле, напрягается и звенит, лебедка подрагивает вместе со станиной, и здоровенный, вместительный ковш, полный до краев, натужно ползет обратно. Ближе, ближе. Не выпуская рычагов, Леонид приподнимается с чурбака, глядит во все глаза. Сейчас будет самое трудное. Надо вовремя остановить лебедку, чтобы ковш вместе с песками не провалился в дучку.