Демон Пенрика - страница 3

Она выдохнула короткий смешок и оживилась, поднимая к его лицу руку, похожую на птичью лапу.

— Славный мальчик. Гораздо лучше для последнего взгляда, чем хмурящаяся Марда. Своего рода подарок. Но, знаешь, эти цвета тебе не идут.

Пен поднял голову к служанке, которая отступила, как только он присел:

— Она бредит?

Служанка встряхнула головой:

— Не могу сказать. Она говорила такое, чего никто не понимал с того момента, как меня назначили ехать с ней.

Губы старой женщины дёрнулись.

— Правда? — спросила она. Было непохоже, что она обращается к Марде. Или к Пенрику. — Это уж точно заставит глупцов поволноваться. — Она с трудом вдохнула ещё раз. — Полагаю, хотеть это увидеть — не логично.

Пен, всё более испуганный и чувствующий себя глупым и беспомощным попробовал:

— Позвольте мне помочь вам в вашей беде, Просвещённая.

Она внимательно смотрела на него в течении следующих прерывистых вдохов, после чего прохрипела: — Принято.

Она умирает. Покрытая холодной испариной, совсем не похоже на жар и зловоние смертного одра его отца, но усиливающаяся бледность была несомненной. Он ничего так сильно не хотел, как убежать, но её рука, упавшая с лица Пенрика, нашла его руку и нетвёрдо ухватила. Он был недостаточно… смел?.. испуган?… для того, чтоб отбросить её. Краем глаза он видел, что и служанка и стражник торопливо отступают прочь. Что?

— Лорд Бастард, — выдохнула женщина. — Твои врата болезненны. Не дум'шь ли ты чт' м'г бы сд'лать это лучш' для св'их слуг…

Пен в отчаянье решил, что если он может только держать её руку, то именно это он и будет делать. Его рукопожатие укрепилось.

На мгновение ему показалось, что её карие глаза вспыхнули насыщенным фиолетовым светом. Затем, между вдохом…. и ничем они стали пустыми и неподвижными.

Больше никто не глядел на него в ответ.

Пенрик слышал смешение женских голосов, разом говоривших на полудюжине языков, большую часть которых он не понимал. Они плакали от ужаса и боли. Его голова запульсировала, казалось, что она взрывается, превращаясь в толстый спутанный клубок ярких белых линий.

И всё потемнело.

Когда Пенрик проснулся с ужасной головной болью, лютой жаждой и отчаянной необходимостью отлить, странные сны превратились в обрывки. Он, одетый только в рубашку и штаны, лежал в постели в маленькой комнате, судя по уклону белёного потолка — где-то высоко, под самой крышей. Как только он пошевелился и застонал, над ним показалось незнакомое лицо. Пена вид мужчины в зелёной тунике дедиката Ордена Матери успокоил не вполне. Последовало несколько минут суеты, в течение которых мужчина помог ему добраться до горшка и утянул от окна, в которое Пен пытался высунуть голову. Судя по мелькнувшим в окне улице и небу, он был в Гринвелле, возможно в приюте Матери. Всё ещё было утро, возможно, у него не настолько серьёзные проблемы. По настоянию дедиката Пен вернулся в постель и попросил воды, после чего ему остались только головная боль и полное замешательство.

— Как я сюда попал? Я был на дороге. У меня случился обморок? Где моя одежда? — Лучше было ему было бы не терять и портить костюм. Не говоря уж о его хороших сапогах, также отсутствовавших. — Там была старая больная женщина… жрица…

— Я приведу Просвещенного Луренца, — сказал ему дедикат. — Не двигайтесь!

Мужчина поспешно вышел. Послышались приглушённые голоса, потом удаляющиеся шаги. Пен разглядел свой костюм, аккуратно сложенный на сундуке, рядом стояли сапоги. Одним волнением меньше. Он попробовал открыть и закрыть глаза и сел, чтоб самостоятельно взять ещё чашку воды. Пен пытался понять — сможет ли он проковылять через комнату и забрать свои вещи, когда снова послышались шаги и он поспешно спрятался под покрывало, как ему было сказано.

Высокий и худой Просвещённый Луренц, главный жрец Гринвилльского Храма вошёл без звука, успокаивающе узнаваемый, настораживающе напряжённый. Он склонился над Пеном, как если бы хотел пощупать ему лоб, но отдёрнул руку назад.

— Который ты? — потребовал он.

Пен моргнул, начиная опасаться, что он не заболел, а провалился в историю какого-нибудь сказителя.