Демон танцующий - страница 2

— Молодой человек, сигаретки не будет? — голос был хриплый, простуженный. Взглянув на говорившего, я отметил прищур, сухие обветренные губы и грубую кожу — часто бывает на воздухе, и явно чем-то болен хронически.

— Нет, не курю, — ответил чуть резче, чем следовало. Отвык от общества.

— Зря, — мужчина вдруг дернулся, и в следующий миг справа и слева навалились двое, схватили меня за руки, надежно фиксируя.

— Эй, вы что творите? — крикнул, пытаясь вырваться, но тщетно — держали крепко. И, как назло, во дворе абсолютно никого.

— Скоро все кончится, — пообещал Хриплый, натягивая перчатки. Из-за пазухи вытащил длинный шприц с тонкой иглой.

— Какого хрена? — выдавил я. — Ау, помогите! Кто-нибудь!

И тут острое вонзилось мне в ногу.

«Неужели, всё?» — подумал, проваливаясь в обволакивающую темноту.

А очнулся уже здесь.

Безобидное с виду местечко: невысокий холм, на вершине которого растут несколько деревьев, трава мягкая, над головой солнышко светит и птички поют.

Однако голова моя раскалывалась просто зверски. К тому же, оглядевшись, понял, что кроме джинсов и кроссовок на мне ничего нет. Ни футболки, ни даже цепочки с крестиком. Все забрали, твари.

И где я вообще?

Во-первых, ощупал в штанах самое ценное — на месте. Да и по ощущениям, все органы на своих местах, значит никто в моей тушке не ковырялся. Уже хорошо.

Во-вторых, взглянул на небо — и прифигел. Сгущающаяся темнота выгнала солнце с небосклона, взамен явив миру две луны. Две! У нас такое даже под кайфом вряд ли увидишь.

Посидев еще немного и оценив состояние, как «все плохо, но шевелиться можно», поднялся. Вид с холма открывался однотипный — высокая трава и больше ничего. Только на горизонте темнел лес, едва различимый в подкравшейся ночи.

Как ни странно, подобное меня не сильно расстроило. Конечно, обидно оказаться непонятно где в полуголом виде, без еды, воды и инструментов, необходимых для выживания, но лучше так, чем по частям на дне реки…

Хотя, быть может сейчас мой мозг вынут из черепной коробки и подключен к какому-нибудь серверу в качестве ИИ, а тело давно уже продали на органы: они у меня в относительном порядке были.

Ну уж нет! Рывком поднявшись на ноги, я обернулся…не стоило этого делать. И вообще, в любой ситуации не оглядывайтесь назад. Ни к чему хорошему это не приведет.

Позади меня стояла невысокая темная женщина. Темная не в смысле цвета кожи, на ней просто были невероятно грязные обноски, что вкупе с загорелостью составляли любопытный контраст.

Похоже, это местная аборигенка. Может, получится подружиться с ней, будет у меня своя Пятница?

Я еще не понимал тогда, что никому здесь нельзя доверять. Особенно с наступлением темноты. Особенно на открытой местности.

Я улыбнулся и успокаивающе поднял руку вверх.

— Привет, меня зовут…а, черт, ты же наверняка по-русски ни бум-бум. Хэлло, май нэйм ис Олег. Ай эм турист, ай хэд лост ин зис плейс. Кэн ю…

Договорить я не успел. Женщина неожиданно резво бросилась вперед: миг, смазанное движение и вот она уже в нескольких сантиметрах от меня. Глаза темные, я бы сказал, абсолютно черные. Кожа потрескавшаяся, в крупных язвах. Из болячек сочится зеленоватая слизь, стекает по щекам, капает вниз, на одежду, иногда попадает в рот.

Она будто не замечает этого, слегка наклонив голову, смотрит на меня. И тут я понимаю, что глаз у аборигенки нет.

Заорав от страха, пытаюсь спиной отбежать от нее подальше, но не выходит: ноги запутываются в неожиданно цепкой траве, я падаю на землю.

Дальнейшее помнится смутно. Память вообще стала выделывать со мной чудесные вещи. Бывает, помню то, что никак уж помнить не должен: раннее детство, отца, улыбающегося и доброго. Но абсолютно забыл лицо матери, других родственников, учителей, знакомых…

Однако одно отпечаталось в сознании прочно: женщина прыгает вперед, рывком наклоняется, открывает рот, нет, пасть, источающую смрадное зловоние. Затем острые зубы мертвяка вгрызаются в мою плоть. Шея, плечо, грудь. Она рвет плоть с легкостью, жадно поглощая. Как думаете, приятно, когда тебя заживо пожирают безо всякой анестезии, ты чувствуешь каждую клеточку тела и боль постепенно ввинчивается в мозг, разрушая психику и ломая тебя — каким был прежде?