Демон желания для девственницы - страница 13

– Семенова, – тут же заговорила Аллочка, горячая кошечка, которой по сути уже многого и не надо. Мои чары лишили ее всякого ума за пару мгновений, теперь она была почти моей рабыней. – Алисочка, – продолжала женщина, вскакивая и бросаясь к моей мышке, словно к лучшей подруге. – Что ж ты не сказала мне, что ты скоро замуж выходишь? Тебе обязательно надо отдохнуть и подготовиться, а ты у меня работник отличный, просто лучший, даже сегодня здесь, но – нет! Считай… считай, что ты на свободном графике! У тебя же столько дел, столько дел! А уж ради такого мужчины… ах, можно все!

Она страстно посмотрела на меня и, видимо, по ошибке, поймала мою руку, а не моей девочки. Ладно, не буду мучить ее, не стану заставлять ее целовать мне руку, а вот рубашку пусть застегнет.

– Алла П-Петровна… вы меня увольняете? Но у меня же ипотека…

– Не увольняю, глупенькая. Свободное посещение, милая, просто свободное посещение! Приходи, когда хочешь, – отвечала Алла, облизывая губы и застегивая мою рубашку, чтобы потом едва не поцеловать в щеку, но я все же увернулся.

– А зарплата? Я… я не могу пропускать за свой счет! Пожалуйста, Алла Петровна, я лучше поработаю. Я правда… у меня проект горит!

– Ласточка, – мягко начал я, протягивая ей руку. – Ты заслужила это время для себя. Ты же так много сделала для этой компании. Правда, Аллочка?

Алла бестолково закивала, а я посмотрел на свою мышку.

Алиса зло смотрит на меня. Ее взгляд – такой крохотный луч смерти, от которого под ребрами поднимается щекотка. Не верит мне и просто ненавидит, словно я уже разрушил ее крохотную мышиную норку, а ведь я только начал! Хмурится, морщит носик так мило, что его хочется ткнуть пальцем, и говорит мне зло и растерянно:

– Спасибо… наверное.

Она, кажется, сама не знает, что теперь с этим делать, но глазки проясняются, видимо поняла, какое чудо ее ждет. Наверняка снова пытается понять, зачем мне это нужно, а я улыбаюсь. Нельзя же ей сказать, что я просто хочу ее трахать сутками напролет, как только она скажет мне «да», а там, быть может, скоро она мне надоест и вернется сюда вспоминать с Аллочкой, как я был хорош. Такого у них уже не будет никогда.

Она словно чувствует мое настроение, совсем теряется, оборачивается на дверь, будто ищет спасения. Не находит, решительно смотрит на Аллу и замирает. Вот она – моя сладкая, безумная и такая извращенная ревность! Да, детка, твоя начальница смотрит на меня. Она хочет меня. Она содрала бы с меня штаны прямо тут и поглотила бы всю мою змеиную силу, если бы только я ей это позволил.

Да, именно ты придумала мне это воплощение, но даже выгляди я иначе, вокруг меня все равно будут толпиться сотни вожделеющих мышек. И скоро, совсем скоро ты пополнишь их ряды.

Она это видит, чувствует и злится. Так вкусно. Я буквально кожей ощущаю, как ей хочется вцепиться в меня и по-детски взвизгнуть: “мое”, но она гордая. Это как пряная приправа на кровавом стейке. Я такое люблю. Она не может сделать что-то подобное, потому пятится к двери.

– Ну, я пойду тогда? – спрашивает моя малышка, а голос дрожит, жаль только не от возбуждения.

– Меня забрать не хочешь? – спрашиваю я, чувствуя, как губы расползаются в победной улыбке. – Я тебя домой отвезу.

Это я уже добавляю, чтобы ответить на ее загнанный взгляд. Нет, мышка, я не издеваюсь, я просто кусаю тебя с каждого боку понемногу.

Отстранил Аллу, даже не пытаясь думать о ее чувствах, зато какая сладкая реакция у Алисоньки. Губки вздрогнули, приоткрылись. Смотрит на меня почти влюбленно, но испуганно, не верит, что я выбираю ее, а не расфуфыренную безвкусную секс-начальницу. А я шагаю к ней, чувствуя, что любая женщина пожирала бы меня взглядом. Ну же, ты же хочешь узнать, что так манит ко мне других женщин? Что заставляет стелиться передо мной, умоляя если не о прикосновении, то хоть о взгляде в их сторону. Так сделай шаг, позволь мне укусить твои пухлые приоткрытые губы и ты узнаешь, как хорошо быть моей.

Я, кажется, увлекаюсь своими фантазиями, потому что возбуждение упирается в ширинку, а ей будто и дела нет.

– А… да… конечно, – шепчет она почти невпопад, а потом берет меня под локоть, как чинная барышня позапрошлого века.