Демоница & Праведник

Тёмное, тяжёлое и мрачное, какое-то грязно-серое, затянутое тяжёлыми тучами небо, такое хмурое, такое низкое, и лишь какой-то сумрачно-белесый свет озаряет мёртвую и безжизненную землю.

Травы почти нет — так, редкие и чахлые пучки, не зелени даже, нет, пыльно-серого какого-то цвета. Да и сама земля являла собою рыхлую светло-серую пыль. В такой почве не родиться и не выжить урожаю, в такой почве даже норы животным построить было невозможно, рыхлый серый песок осыпался, губя неосторожных зверьков, которых с каждым днём и так становилось всё меньше из-за недостатка пищи.

Эта земля умирала. Умирал мир. И в умирающих глазах природы всё ещё читалась надежда, всё ещё слышалась мольба, мольба о спасении.

На земле лежал парень. Совсем юный, если судить по лицу, но с фигурой сильного и крепкого мужчины. Казалось, он был мёртв, а может, просто очень крепко спал. Серой пылью засыпало светлые волосы, тонким слоем земли занесло кожу, одежду и веки. Судя по всему, он очень долго уже лежал совсем неподвижно.

Огромная чёрная птица села парню на грудь, очевидно, желая полакомиться свежим мясом, и, распустив крылья, подскакивая на прямых лапах, направилась к лицу юноши.

Крупная дождевая капля скользнула по векам Елисея, парень вздрогнул, распахнул глаза, шумно вдохнул воздух вместе с пылью, закашлялся. Прямо в глаза ему внимательным и голодным взглядом смотрела чёрная птица, которая явно была разочарована тем, что потенциальная пища всё ещё жива. Движением руки парень прогнал птицу, сел, осмотрелся вокруг, а потом встал, разминая затёкшее тело, отряхиваясь от пыли.

Как долго длился его сон, Елисей не знал, но он сейчас словно бы впервые стоял на ногах, делая какие-то робкие, неуверенные шаги, и даже с трудом удерживая равновесие. А ещё, почему-то, парню казалось, что он стал выше, и явно шире в плечах — футболка лопнула по швам, а обрывки её давили, излишне плотно перетягивая грудь.

Где-то здесь вроде бы был ручей… Мысли в голове возникали как-то медленно и с большим усилием. Парень будто бы вернулся с того света, и сейчас заново осознавал себя и свою роль и место в этом мире.

Вода и впрямь была неподалёку, а ещё, возле ручья лежал рюкзак, его рюкзак. Елисей развязал тесёмки, и первое, что попалось ему на глаза — рисунок. На листе было изображение девушки.

Мария… Это имя какой-то болью отозвалось в груди. Он не смог защитить её, он упустил…

— Мария!!! — Крикнул парень, громко, с надрывом, и голос царапнул горло.

Но тщетно. Некому было ответить ему. Мёртвый мир молчал, и не было никого на многие километры вокруг, лишь понемногу начинался дождь.

Он должен её вернуть… Как ни странно, а она давала ему силы идти вперёд, и стимул не сдаваться никогда и не перед чем. Без неё он словно бы утратил какую-то очень важную часть себя.

Встряхнув головой, как бы стараясь прогнать это наваждение, Елисей быстро снял с себя всю одежду, и хорошенько отмылся в холодной воде ручья. Волосы отросли до плеч, и в отражении Елисей увидел у себя светлую бороду, и рассмеялся — сейчас парень реально походил на священника, а то и вовсе на какого-то святого великомученика с икон.

Порывшись в рюкзаке, парень достал бритву и ножницы, и привёл себя в порядок, хорошенько побрился.

Волосы он обрезал чуть выше уха, потом нашёл в рюкзаке новую одежду, налезла на него только одна-единственная футболка, да и та, всё равно, была чуть тесновата. Да, парень явно вырос, стал шире в плечах.

А ещё, там же, на дне рюкзака, он нашёл сыр и остатки жареной крольчатины, что было весьма кстати, и, усевшись на берегу ручья, принялся с аппетитом есть.

…

— Значит жив! — Недовольно рявкнул Умберту, и чёрный крупный ворон слетел с его плеча. — Но судя по тому, что я видел, разобраться с ним труда не составит. Он на ногах-то едва стоит. Эй, Мэри, хочешь увидеть своего возлюбленного?

Девушка сверкнула глазами, и отвернулась, не удостоив демона ответа.

— Ну что ж, ты обязательно увидишь его — я убью парня на твоих глазах! — Умберту рассмеялся и вышел из комнаты.

В просторном, но весьма мрачном зале несколько демонов в шутку сражались между собой на шпагах. Зал был почти пуст, не было мебели, лишь кое-где висели картины, да стояли древние высокие вазы.