Демонолог - страница 5

За порогом была комнатка, похожая на часовню. Посреди — что-то вроде церковного аналоя, а на нём исписанный лист пергамента.

— Дальше мне хода нет, — сказал архивариус. — Договор — только для вас и господина Ульянова-Ленина. Вы имеете право подписать его, но окончательно Договор вступает в силу только после подписания первым лицом.

— После под… — Лев Давыдович облизнул пересохшие губы. — Подписания?

— Да. Первым с нашей стороны Договор заключил тот, кого вы знаете как Петра Великого. С тех пор каждый вступающий на престол император и каждый достигший совершеннолетия наследник должны были скреплять его своей подписью.

— И… все скрепляли? — Лев Давыдович всё ещё не решался тронуться с места. Чутьё подсказывало, что один взгляд на Договор, не говоря о подписании, изменит всё и необратимо.

— Отказались царевич Алексей Петрович и Николай Второй. Кроме того, Александр Второй подписал, но нарушил один важный пункт. Нет нужды напоминать, чем это для них кончилось… Впрочем, я не вправе разглашать никаких сведений, которые могут повлиять на ваше решение. Подписывать или нет — дело исключительно вашей совести.

— Вы знаете, что написано в Договоре?

— Конечно, нет. Это знание убило бы меня на месте.

— А если я сейчас развернусь и уйду…

— Страж порога вас уничтожит. Коль скоро вы зашли так далеко, то обязаны ознакомиться.

Лев Давыдович вздохнул, сделал решительное лицо и вошёл в часовню.

Когда спустя несколько минут он вышел, то был белее мела. По искажённому лицу градом катился пот. Руки тряслись.

— Я… я, чёрт возьми, не подпишу эту мерзость! Это немыслимо, невозможно! Я социал-демократ! Я интернационалист! Я уверен, абсолютно уверен, что Ильич тоже откажется наотрез, и не имеет значения, что…

Архивариус остановил его знаком руки.

— Ни слова больше! Это ваше право, ваш выбор. Он будет иметь последствия, но в большей степени для вас лично, чем для страны. Окончательное решение — за первым лицом. Пойдёмте.

— Договор нужно уничтожить, просто уничтожить, слышите! Советская власть не будет поддерживать никаких, абсолютно никаких сношений с этими, с этими… — Лев Давыдович весь дрожал то ли от гнева, то ли от ужаса.

— К сожалению, прекращение действия Договора зависит и от доброй воли другой стороны. — Чиновник снова пробормотал заклинание и запечатал вход тлеющим пентаклем. — Идёмте, Лев Давыдович. Не забудьте пригласить сюда господина Ульянова… впрочем, забыть или умолчать вы и так не сможете, теперь на ваших устах печать…

Лев Давыдович даже не стал спрашивать, что это значит. Они прошли мимо крохотного стража порога, вышли из коридора, и архивариус запер стальную дверь.

— Что ж, господин народный комиссар. — Жестом гостеприимного хозяина он обвёл набитые документами стеллажи. — Вы, кажется, желали ознакомиться и с другими секретными договорами бывшего царского правительства?

Лев Давыдович окончательно взял себя в руки. Кивнул отработанным величественным кивком.

— Да. Показывайте.

Чиновник впервые за разговор улыбнулся.

— Договоры с какой державой вас интересуют в первую очередь, господин народный комиссар? С Англией, Францией, Святым престолом, Орденом тамплиеров, Фондом SCP, Нибиру или Страной эльфов?

— Сгинь! — торжественно повелел Роберт Уралович И*** — Изыди, сатана! — (Развалившийся на диване дьявол смотрел на него с изрядным сарказмом). - Vade retro! — продемонстрировал Роберт Уралович присущую ему эрудицию. Это тоже не помогло. — Ладно, как там… сейчас… Да воскреснет Бог и да расточатся врази его, яко тает воск от лица огня, яко исчезает дым, да исчезнут… Э-э… Дальше забыл, — смущённо признался И*** — Но ведь моё намерение ясно? Убирайся!

— Вы слишком высоко себя ставите, если думаете, что ваша молитва имеет какую-то силу, — сказал дьявол.

— Ну да, я не праведник, — согласился Роберт Уралович. — И не был праведником, даже когда искренне пытался стать христианином. Но в любом случае я не собираюсь заключать с тобой сделок. Я знаю, чем заканчиваются такие сюжеты. У вас всегда есть подвох. Человек всегда проигрывает и всегда отправляется в ад на вечные муки.