Демоны и мертвецы - страница 12
На какое-то мгновение повар и охранники остолбенели, но тут же понимающе кивнули. Распластавшаяся на камне девушка выдохнула с явным облегчением, пытаясь приподняться. Ангиалка вновь вернулась к прежней, тихой и нежной мелодии.
– Кхалу, – велел Серантол, – отведи ее обратно и введи исцелитель.
Стоило демонокровному скрыться в здании вместе с еще не успевшей одеться рабыней, как снова послышался грохот колес. Нанеке, уже собравшийся вернуться к работе оглянулся и удивленно покачал головой – владелец пекарни редко проявлял такую поспешность.
Привлеченные шумом, на улице появились и счетовод с одним из тел пекаря, и вернувшийся Кхалу. Колесница остановилась перед самой пекарней, и Сияющий Шоколад соскочил на черные плиты. Он был гетином – ящерицей размером со смертного, покрытой маслянистым и черным как его имя оперением; огромные киноварные глаза взволнованно светились, и работники, как всегда, постарались не встретиться с ним взглядом. Слишком уж опасно это было.
– Добро пожаловать, мой господин, – учтиво поклонился нанеке. – Что-то случилось?
– Невероятные новости! – выдохнул Шоколад. – Нам… стоп, что это?
Он остановил взгляд на полевой кузнице, перевел взгляд на вывеску.
– А, Уголь наконец явился… А где он?
– Ушел в Творение, – лаконично пояснил нанеке.
– Ушел в Творение? – недоуменно повторил Сияющий Шоколад. – А какое у геранхалей условие такого выхода?
Все дружно посмотрели на Серантола. Повар, эрудированный как и все его собратья, не замедлил пояснить:
– Они могут выйти в мир людей, когда раскаленное железо обжигает тела совокупляющихся смертных.
Повисло краткое молчание.
– Какие кретины, – спросил гетин в пространство, – будут трахаться рядом с раскаленным железом?
Демоны переглянулись лишь пожали плечами.
– В Творении все психи, – заключил Сияющий Шоколад, покачав головой. – Ладно, заносите его кузню внутрь, вернем, когда он придет снова. И если придет.
– Господин, у вас вроде была какая-то весть? – напомнил Серантол.
– О, да, точно! – опомнился гетин. – Все внутрь. Быстро. Я сказал – все!
В пекарне, захлопнув дверь и нервно оглядевшись, Шоколад сообщил:
– Нам заказали пирог для пиршества. Самый лучший – и этот заказ нельзя не выполнить!
– Кто-то из граждан Второго Круга? – уточнил Десять Свитков. Пусть Шоколад и вошел в число граждан, но оставался в Первом Круге, и граждане по рождению его превосходили.
– Нет, – замотал головой гетин. – Если бы…
– Кто-то из Избранных? – чуть склонил голову Серантол.
– Нет! – выдохнул Шоколад, вновь оглядевшись и понизив голос. – Вспомните, в чьей тени мы живем!
Повисла полная тишина, нарушавшаяся лишь музыкой ангиалки – легкими, взволнованными трелями.
– Вы хотите… – даже Серантолу изменил дар речи.
– Да! – энергично подтвердил Сияющий Шоколад. – Сам великий Джасинт, сам Князь над Башней! Мы должны создать пирог для Него!
Демоны окаменели. Пирог… кушанье для одного из неоспоримых, выше которых лишь сами безграничные Владыки…
Величайшая честь. Величайшая опасность, если Князю над Башней не понравится лакомство.
– Я вспомню лучшие рецепты всех миров, – первым опомнился повар.
– Я немедля закажу все ингредиенты, какие скажете! – выдохнул Десять Свитков.
– Я сготовлю все, что будет нужно, – пообещал декантроп десятью голосами разом.
– Гррр! – сообщил Арлах.
– Папа говорит, что никто не войдет и не помешает, пока не закончите, – перевел Кхалу.
– Истинна будет мелодия моя, что вдохновит все дело ваше, – пропела Незримая Скрипка.
– Отлично! – энергично встопорщил перья Сияющий Шоколад. – Все по местам, у нас срок в четыре вопля томеску!
Безукоризненные Кондитеры Адской Услады не зря носили свое имя, и не зря заслужили свою репутацию. Отмеренный срок был заполнен бешеной работой всех, кого Сияющий Шоколад только смог привлечь; никогда еще поварам не давали настолько чистых ингредиентов, и никогда еще они не работали так старательно.
Все десять тел Офори метались по кухне, замешивая тесто на редком вечернем тумане из Творения и следя за тем, чтобы оно не убежало, высчитывая мгновения до того момента, как туда надо будет добавить немного ртути. Рядом трудились Шоколад и Серантол; второй подавал идеи и перечислял рецепты, первый вновь вспомнил мастерство кулинара, которым славился еще в бытность свою серфом. Оба демона толокли золотые ягоды с ветвей Виталиуса (иногда призывая Арлаха раздробить наиболее твердые), и смешивали их с соком со склонов Орамуса. Для остроты вкуса Шоколад добавлял чуть-чуть соли из самых глубин Кимбери и кристаллизованных снов, заказанных на улице Засахаренных Кошмаров. По настоянию Серантола он добавил еще и глазурь, сотворенную из собранного в борделях улицы Золотых Ламп наслаждения (конечно, вознеся молитву Ипитимии, что и была этой улицей).