День 246 - страница 2

– Нет, ничего такого,– сухо ответил я.

Доктор тяжело выдохнул, снял свои очки и посмотрел на меня своими, как оказалось, печальными глазами.

– Вадим Петрович, только примите всё адекватно. Это опухоль, – он вдруг сглотнул, будто его кто-то невидимый в тот момент схватил за горло, не давая говорить дальше.

Я уже раньше видел такое. Да, в фильмах о войне. Знаете, когда солдат приходит с войны и сообщает родственникам об их потере. Я видел, как актёр пытается качественно сыграть свою роль, как пытается пропустить через себя ситуацию и как трудно по роли ему подобрать слова, чтобы сообщить страшную новость. Но тогда передо мной сидел не актёр театра и кино, а заместитель главного врача по лечебной работе, врач-онколог Шприц Виктор Иванович. Мне хотелось представить на секунду, что надпись на бейдже это только что напечатанная «филька» и вот-вот Шприц не выдержит, рассмеётся, достанет букет цветов из-за стола со словами: «А ведь вы почти купились на наш розыгрыш», а моя жена Светочка вдруг появится из-за двери с камерой в руках. Этого не произошло. В лице доктора я без слов прочитал что-то ужасное и страшное, что мозг всячески пытался оттолкнуть, отказывался принять. Всё же подсознание смогло выдавить из меня лишь один вопрос:

– Сколько мне осталось?

Не веря в собственно произнесённые слова, я ждал ответ, в глубине души надеясь, что Шприц сядет обратно, улыбнётся и скажет: «Нет, вы не правильно меня поняли. Это обычная простуда. Мы выпишем вам некоторые препараты, так что через несколько дней вы сможете вернуться на работу».

– Полгода, – вместо этого выдавил Шприц. – Конечно, у всех этот процесс протекает индивидуально, к тому же организм у вас молодой. Известны случаи, когда пациенты с четвёртой стадией живут довольно долго.

Дальше я уже не слышал, что говорил мне Шприц. Наверное, он пытался меня уверить в том, что четвёртая стадия глиобластомы это не приговор, и с этим можно жить, поддерживая свой организм на дорогих препаратах, или же, что плохое эмоциональное состояние пациента может положительно влиять на развитие болезни. Поэтому нельзя впадать в депрессию и опускать руки. Может он говорил ещё что-то, не помню. Его рот открывался и закрывался, как в немом фильме, без какой-либо информативной нагрузки. Я просто его не слышал. А слышал я, как тихо и мягко опуститься на колени моя Света, узнав обо всём. Как будет плакать маленький Дениска в своей старинной кроватке, доставшейся нам ещё от родителей. Слышал, как будут рыдать мои близкие, когда гроб опустится в холодную могилу. Все это медленно заполняло мою голову, словно вода пустой стеклянный сосуд. Отогнать плохие мысли было трудно, почти невозможно

Конец ознакомительного фрагмента.