День «N». Неправда Виктора Суворова - страница 25
Петр Петрович Григорьев был срочно вызван в Киев, командиры дивизий насторожились.
Назавтра мы узнали, что Григорьев арестован. В тот же день во 2-й дивизии был собран митинг, где во всеуслышание объявили, что командир корпуса «оказался врагом народа»... На митинге было предоставлено слово и мне. Я сказал, что знаю товарища Григорьева более четырнадцати лет... Это - один из лучших командиров во всей армии... Верю, что следствие разберется, и невиновность Григорьева будет доказана.
Выступавшие после меня ораторы подчеркивали чрезмерную, как они говорили, придирчивость Григорьева>[123], то есть его деловую требовательность, и выискивали недостатки в его работе. Мой голос как бы потонул в этом недобром хоре.
А дня через два до меня дошли слухи, что командир 7-го кавалерийского полка нашей дивизии отдал своего прекрасно выезженного коня, завоевавшего первенство на окружных соревнованиях, уполномоченному особого отдела, который почти не умел ездить на лошади. Никогда не мог бы я прежде подумать, чтобы этот командир мог унизиться до такого поступка.
Вызвав его в штаб, я сказал:
- Вы, по-видимому, чувствуете за собой какие-то грехи, а потому и задабриваете особый отдел? Немедленно возьмите обратно коня, иначе он будет испорчен не умеющим с ним обращаться всадником!
На другой день комполка доложил мне по телефону, что мое приказание выполнено. Прошел еще месяц. Приказом командующего округом я был освобожден от командования дивизией, а вскоре и исключен из партии штабной парторганизацией «за связь с врагами народа»>[124].
За короткий срок из армии было уволено около 44 тысяч человек командно-начальствующего состава, причем, как свидетельствует В. Карпов, почти все они были после ареста расстреляны, немало уцелевших умерли в заточении>[125].
А маховик репрессий все раскручивался>[126], остановить его было уже невозможно. Кровавая вакханалия достигла таких размеров>[127], что специально созванный в начале 1938 года Пленум ЦК принял постановление, направленное на ограничение масштаба репрессий, однако они не прекращались.
Для становления комбата требуется не один год, а тут был почти уничтожен костяк армии. «В целом в период сталинских репрессий было истреблено высшего и старшего командного состава больше, чем мы потеряли его за все четыре годы войны»>[128].
Реабилитировали в лучшем случае десятки. Те из них, кто оказался не сломленным, воевали действительно не за страх, а за совесть>[129]. Но не из-за желания выслужиться перед Сталиным. Неужели и мысли не допускает В. Суворов, что люди эти, как и миллионы других, доживших до Победы и не доживших, дошедших до конца и не дошедших, упавших и не поднявшихся, там, в окопах думали не о чинах и наградах, а о чести и самом существовании терзаемой врагом Родины?
И немногие вернувшиеся перед самой войной из лагерей комбриги не могли, конечно, сделать погоду в разгромленной собственными правителями армии.
Должности замещались в экстренном порядке. «Вынуждены были назначать командиров небольших звеньев сразу на очень ответственные должности. Так, например, капитан Ф.Н. Матыкин. бывший командир батальона, был назначен сразу командиром стрелковой дивизии; капитан И.Н. Нескубо, начальник полковой школы, назначен сразу командиром стрелковой дивизии; майору К.М. Гусеву, командиру эскадрильи, присвоено звание комдива, и он сразу же был назначен командующим ВВС Белорусского военного округа; старший лейтенант И.И. Копец получил воинское звание полковника и был назначен замкомандующего ВВС Ленинградского военного округа, а к началу войны он уже генерал — командовал ВВС Западного фронта...>[130]
За 1937—1938 годы были сменены все (кроме Буденного) командующие войсками округов, 100% заместителей командующих войсками округов и начальников штабов округов, 88,4% командиров корпусов и 100% их помощников и заместителей; командиров дивизий и бригад сменилось 98,5%, командиров полков - 79%, командиров батальонов и дивизионов - 87%, состав облвоенкомов сменился на 100%; райвоенкомов - на 99%. К началу войны Красная Армия и Военно-Морской Флот пришли с почти истребленным основным костяком армии...»