День рождения - страница 4
— Разумеется, серьезно. Я говорю в самом деле серьезно. Никакой черт уже никуда не едет!
Он знал, что не доведет это дело до конца, он только подшучивал над «начальником». В конце концов черт с ними, завтра у него день рождения! Он знал, что не сделает этого, ибо накануне Рождества он, Артур Питт, по прозвищу Дон, просто не способен улететь куда-то из дому. А что скажет ка это Дженни? У Дженни будет сердечный приступ, вот что скажет Дженни. Кроме того, к Дженни или кому-то другому это не имеет никакого отношения. Это касается только старины Дона Питта, который знает, что никогда на такое не пойдет, как не пошел тогда, в Буффало, когда мужчина в вестибюле спросил его, не желает ли он провести ночь с королевой варьете. А была ли ока в самом деле королевой варьете? Может, просто выдумка? По крайней мере он тогда на это не пошел, не пойдет и теперь. Но нет же ничего непорядочного в том, что он немного пошутил с этим любезным мужчиной, который только что положил трубку и подбадривающе поднял на него глаза, как всегда делает персонал авиакомпаний.
— Ну что ж, вам повезло, сэр, — сказал служащий. — В первом классе несколько человек отказались от билетов.
«Я же в самом деле лишь пошутил», — подумал Артур.
Что-то шевельнулось у него внутри. Он знал, что это было спиртное — сегодня так-таки перебрал; спиртное, поцелуи Труди в кабинете Маклиша, его рука под коротенькой замшевой юбочкой, полосатые чулки… Потом шальная поездка в аэропорт с девушками из бухгалтерии, стремительное исчезновение за облаками самолета с Бенджамином и внезапное, отчаянное ощущение того, что день рождения заканчивается, даже не начавшись. Он понимал, что это было все вместе, однако не догадывался, что появилось и еще нечто, и не сдерживал больше растущего волнения, поддразнивая себя: «Вперед, надо действовать, ну же, почему ты этого не делаешь?» Достаточно засунуть руку в карман и, хлопнув чековой книжкой по стойке, выписать этот проклятый чек… Ему всегда хотелось делать только так. «Начальник» ждал, а волнение у Артура все возрастало, оно начиналось в паху, за что он возлагал вину на Труди в кабинете Маклиша, потом поднялось выше, к груди, подкатилось к горлу и внезапно перешло в пальцы, которые решительно потянулись к карману, чтоб хлопнуть по стойке чековой книжкой. «Тебе нравится этот „роллс-ройс“, парень? Он твой».
«Начальник» ждал.
— Хорошо. — Артур полез рукой в карман и решительно бросил чековую книжку на стойку.
— Куда поедем, приятель?
— В хороший отель, — ответил Артур.
— В Лос-Анджелесе их множество. Вы хотите в городе, в Беверли-Хиллз или в каком-нибудь другом районе?
— В Беверли-Хиллз. Почему бы и нет?
— Едем. — Водитель нажал на газ.
— А почему у вас так много забегаловок, где продают бутерброды с горячими сосисками?
— Да мы все время едим бутерброды с горячими сосисками, — усмехнулся водитель.
— А каков он, отель «Беверли-Хиллз»? — поинтересовался Артур. — Наверное, из этих новых, современных, да?
— Конечно.
— Тогда отвезите меня лучше назад в аэропорт, — попросил Артур.
— Что?
— В международный аэропорт Лос-Анджелеса, где теперь 6 часов 45 минут по местному времени, а температура воздуха 80 градусов.
— Что?
— Вы думаете, я сумасшедший или похож на него? Ехать в Лос-Анджелес накануне Рождества, когда семья ждет меня дома…
— Вы не сумасшедший, мистер, — произнес водитель. — Вы пьяный.
— Еще бы. Я только пошутил. Так какого же черта я делаю в Лос-Анджелесе?
— Не знаю, мистер. Иногда я и сам себя спрашиваю: какого черта я делаю в Лос-Анджелесе?
— Однако я не хочу ехать в «Беверли-Хиллз», — тихо проговорил Артур.
— Хорошо, куда же вы хотите ехать?
— Не знаю.
— Может, отвезти вас в «Хилтон», сэр? — вздохнул водитель.
— В какой «Хилтон»?
— В отель «Беверли-Хилтон».
— «Беверли-Хилтон»… Даю голову на отсечение, он в Беверли-Хиллз, не так ли?
— Совершенно верно.
— Что ж, это разумно, — заметил Артур. — Все вы тут, безусловно, очень умные.
— Это потому, что мы едим так много бутербродов с горячими сосисками, — ответил водитель.
Выйдя из душа, Артур почувствовал, что восстановил силы и протрезвел. В ванной висело по крайней мере восемь зеркал, однако он не мог увидеть себя ни в одном, поскольку перед душем снял очки. Кроме того, ванная была наполнена паром от горячей воды. Безусловно, это был хороший отель со множеством зеркал и горячей водой, которая накануне Рождества отрезвляет заблудшие души.