Деньги правят миром - страница 49

***

Четверо первокурсников чуть не до дыр зачитали тот самый чудом добытый Питером трактат по ментальной магии, сначала по очереди, все подряд, потом — по главам, пытаясь отрабатывать на себе, мучаясь головной болью… К счастью, Северус быстро сообразил под это дело новое зелье, снимающее не только боль, как вскоре выяснилось, но и последствия вмешательства.

— Северус, ты гений! Ты не представляешь, наверное, но это же настоящее открытие!

— Зелье еще не полностью исследовано, — отмахивался от восторгов Пита несомненно польщенный Снейп, искоса поглядывая на подругу. — Думаете, дать все записи Слизнорту? Типа, если открытие, тогда он оценит?

— Да! Конечно! — закивала Лили.

— Ни в коем случае! — отрезал Пит.

— Почему?

Ох, эти наивные девичьи «бровки домиком»…

— Да потому, что тот просто заберет и припишет себе все его разработки!

— Да как ты можешь так говорить о профессоре! — возмутилась Эванс.

— А ты у Севера спроси… Как он ему передал свое улучшенное кроветворное.

— Северус, скажи, что это неправда!

— Почему я должен тебе соврать, Лилс?

— Как? То есть, ты действительно отдавал?..

— На, смотри. — Питер передал ей последний выпуск «Практики зельеварения» с закладкой на том самом кроветворном.

Снейп, порывшись на столе, протянул свой черновик:

— Тут много помарок, Слагхорну я отдал чистовики… Но там все равно слово в слово.

Лили, прочитав и сравнив, возмутилась еще сильней, тем более, что она уже не раз участвовала в приготовлении того самого «продвинутого» зелья:

— Надо пойти к директору!

Северус молча закатил глаза.

— Что? Ты ходил?

Тот со вздохом кивнул:

— Теперь я самый нелюбимый ученик, понимаешь, у кого, да?

— Но это несправедливо!

— Мы в курсе, Эванс.

— Как… Северус, как же…

Лили, всхлипнув, уткнулась в мантию парня.

«Вот она, встреча с реальностью», — подумал Питер, кивком показал Люпину на дверь, и парни вышли. Пусть Снейп сам утешает. Так будет лучше.

***

Когда его рыжее солнце уткнулось ему в грудь, крепко обнимая, у Северуса чуть не остановилось дыхание. Она… так переживает за него? Действительно? Он осторожно обнял девочку и уткнулся носом в ее волосы, кажется, все еще пахнущие солнцем и… Лили… «Обнять и плакать», вспомнилось ему ироничное замечание Питера. Он вздохнул и собрался. В конце концов, кто тут мужчина? Кому ее защищать, как не ему? А значит, он станет лучшим. И не только в зельях.

Он погладил ее по волосам и немного отстранился:

— Все будет хорошо, Лили. Мы справимся, ты веришь?

— Да. Тебе — верю.

Она взяла его за руку и прижалась щекой.

Как порой немного может быть надо, чтобы кто-то мог горы свернуть… К счастью, или к сожалению, дело было отнюдь не в горах… Что же все-таки происходит? Как разобраться в этом мире, когда тебе показывают лишь часть и упорно не хотят пускать дальше? Кажется, он начинает думать, как Питер.

Эванс сильно изменилась буквально за неделю. Веселая и беззаботная девочка стала собранной и сдержанной. Нет, она не стала букой, не надела траур по своим детским представлениям. Просто — выросла. Хорошо быть солнышком и лапушкой, если все крутится вокруг тебя и в твоем мире — только добро. А еще если ты можешь всегда оставаться только в этом своем мире. Потому что стоит перейти тончайшую грань — и все. Нет справедливости. Нет добра. Даже если солнце по-прежнему есть, его лучи холодны… Девочке было сильно не по себе, и в ком ей было искать утешения? Только в том, кто поддерживал ее с самого детства.

Она все же несколько раз порывалась сходить к директору, ведь он проявил к ней особое внимание, может, это как-то и на Снейпа повлияет… Она вздрагивала каждый раз, когда его гнобил Слизнорт и только предупреждающий и просящий взгляд черных глаз останавливал ее… Хотя бы она должна оставаться на хорошем счету, как говорил Питер. Наверное, он прав. Она не может подвести друзей. И иногда до крови закусывала губу, чтобы нечаянно не вырвались те слова, что она думает. Некоторые из них совсем не подходили «хорошей девочке».

Оставалась надежда, что Дамблдор ее поймет, и, может быть, поговорит с профессором зелий? Увы, директора оказалось совершенно невозможно застать, а вскоре появились совсем другие дела, да и Слизнорт успокоился, и девочка оставила свою мысль до удобного времени. Ведь когда-то директор Дамблдор позовет ее снова? Он ведь сам говорил об этом!