Деревенский дневник - страница 42

Обидно. Обидно потому, что государство ни копейки не потеряло бы, а только выиграло бы от закупки продуктов на месте у колхозников, особенно продуктов сезонных, портящихся. Думается, что; купив вишню по семи рублей, кооперация может продавать ее в областном городе по восьми, — за глаза хватит ей рубля на килограмме для всех накладных расходов и возможных потерь; при цене же на рынке в десять она продала бы эту вишню моментально, не испортив и грамма. Это не требует никаких особых вложений и затрат, тут все зависит от людей, но так как на одну сознательность этих людей рассчитывать трудно, то надо найти форму, очень простую и гибкую, чтобы заинтересовать этих людей материально. Найдена же такая форма в колхозах на сеноуборке, — как только стали давать на трудодни десять процентов сена, дело пошло успешно. И не надо нашим кооператорам, я имею в виду руководителей кооперации, дожидаться здесь правительственных постановлений, пленумов ЦК, — Ленина надо читать, надо думать о прочитанном и принимать быстрые, ответственные решения.

И еще: в сельской лавочке не найдешь ни белого хлеба, ни ламповых стекол, ни дешевых конфет, ни хозяйственного мыла, ни многих других, совсем не дефицитных продуктов. В Райгороде не найдешь кровельного железа и прочих столь же нужных в деревенском обиходе товаров.

Мне могут сказать, что всего этого у нас сейчас недостача.

Согласен. Хотя и сомневаюсь. И вот почему.

Я не видел в Ужболе семьи, где бы не появлялись за чаем белые булки, чай все пьют с сахаром или конфетами, белье стирают мылом, вечером в избах светятся лампы. И валенки имеются у каждого деревенского жителя, и все больше и больше крыш кроют здесь железом или шифером.

Значит, все это, имеется, все это все равно потребляет деревня. Булки, сахар, мыло, ламповые стекла, конфеты и многое другое колхозники покупают в Райгороде, в областном центре, в Москве, забивая тамошние магазины, создавая очереди, мешая, таким образом, горожанам и вызывая у них вредное для нас раздражение против колхозников. Все эти продукты и товары люди таскают на горбу, надрываясь, забивая пригородные поезда, автобусы. При этом, конечно, не очень благодарят город, что тоже вредно для нашего общего дела. А что до валенок, железа и прочего, то на всем этом наживаются спекулянты и воры, сидящие, надо полагать, в некоторых торговых и снабженческих организациях.

А ведь можно сделать простую вещь. По точно определенным дням, в периоды, когда поспевают вишня, огурцы, помидоры, заранее оповестив колхозников, из больших городов могли бы приезжать специальные автофургоны, привозить необходимые деревне продукты и товары, взамен же покупать у колхозников молоко, вишню, огурцы, помидоры… Разумеется, привезенные товары продаются тем, кто продал кооперации свои. Точно так же можно организовать закупку кооперацией яиц, картофеля, лука — продуктов не столь сезонных и не столь портящихся. И вместо множества заготовителей и закупщиков, представителей и кооперации, — и пищевой промышленности, и всяких ресторанных трестов надо иметь на определенный куст деревень только лишь одного человека — он должен быть одновременно и шофером, — который объезжал бы свой район, скупал бы молоко, и яйца, и лук, и картофель, и ягоды, и овощи, продавал бы по предварительным заказам различного рода товары. Купленные у колхозников продукты этот человек сдавал бы по нарядам соответствующим организациям: столько-то и того-то в торговую сеть да прямо в магазин, столько-то и того-то в столовые и рестораны, столько-то и того-то пищевому предприятию, а столько-то и того-то на базу, для отправки в областной центр, в Москву, в другие промышленные города.

Я думаю, специалисты могли бы все это уточнить, но одно для меня ясно — торговля должна быть торговлей, а не канцелярией.

В кремле, в митрополичьем саду, почти рядом с подножием одной из башен, недавно производились археологические раскопки. Из прямоугольных ям, довольно глубоких, стены которых показывают разрез коренного грунта, почвы и последующих напластований, — из этих наполненных до половины зеленоватой водой ям торчат перекрещивающиеся ряды черных, искривившихся, неокоренных дубовых свай. Существует предположение, что на месте, куда впоследствии вбили сваи, был скотный двор, еще более древний, чем это свайное основание довольно древней постройки. В последнем убеждает то, что в стенах ям явственно видны пласты слежавшегося навоза, что он встречается и в вынутой из ям земле. Так, во всяком случае, думают археологи.