Деревня - страница 18

  Если в вопросе взрослых кур меня больше всего задевала их наглость и нескончаемое глупое квохтанье по поводу и без, то в вопросе гусей меня в самом что ни наесть прямом, физическом смысле задевали их ловкие клювы. Как, впрочем, и мою мать. Через всю свою жизнь пронесла она обиду на них и детское воспоминание, в котором безмятежно шла она по улице девчушкой, совсем не ожидая беды, когда внезапно подверглась нападению этих агрессивных деревенских извергов, беспардонно ощипавших ее платье. Гуси - они такие, они тиранят всех и без разбору, и если и есть у села хозяева от животного мира, то гуси, без сомнения, считают себя таковыми. На момент моих к прабабушке поездок гусей при дворе мы уже не содержали, что в детстве меня, помниться, довольно-таки сильно огорчало, даже несмотря на всю их порочность, так как непременно хотелось собрать вблизи себя всего живого да побольше. Меня в том моем желании не останавливал ни дурной нрав иной живности, ни уж тем более особенности и сложности ее содержания, список которых для каждой земной твари уникальный и происходит из ее потребностей. Таким образом, будучи маленьким мальчиком я хоть и ненавидел кур за их наглость и глупый вид, а также нелепую в соотношении с все тем же видом напыщенность, но единожды пожив вместе с ними бок о бок, без них свое деревенское лето уже не представлял. Без курей оно было бы неполным и, как следствие этого, неполноценным, а я уже в те ранние свои годы очень тяжело переживал перемены отрицательного характера, ревностно отстаивал свое право на постоянство, что было мне присуще не только в деревенской, но и во всей прочей, городской, стало быть, жизни; остается мне присущим и теперь, пускай и в несколько смягченной форме.

  В этой части я хочу вам также рассказать одну историю о свиньях, подчас переживания которой имел сомнительное удовольствие наблюдать метания перепуганной хрюшки, по недосмотру хозяев оказавшейся вдруг на свободе незадолго до окончания своих злоключений, что для домашних свиней означает также и момент окончания их бренной жизни. В том случае свинье, которую как раз собирались колоть, не иначе как чудом удалось сбежать за миллиметр от удара лезвия длинного хозяйского ножа, в обиходе именуемого также колуном, растворившись в поздних сумерках летнего вечера. Свинья эта затем, под пологом почти упавшей уже ночи, проделала короткий путь от наших соседей по фамилии Сеник к нам вдоль узкого перешейка огорода, по удачному стечению обстоятельств обогнув в практически уже непроглядной темноте и выгребную яму, в которую регулярно падали то куры, то собаки, то коты, не замарав тем самым свое ценное мясо тамошними отходами. Проделав все это, свинья оказалась между дровяником и сараем, хвостом к ножу мясника, а пятачком к нашему двору. Спасения ей, впрочем, было не видать, как своих ушей: ведь известно, что и на свинячьи ушки, и на языки тоже, и на многие другие весьма даже нелицеприятные порою составляющие свинячьего тела, находятся всегда охочие до них любители.

  Так получилось, что мать моя и я были во время того происшествия на веранде. Мать, едва завидев раннюю эту зарю, визжащей кометой влетевшую к нам во двор и принявшуюся там бесцельно метаться, тычась рылом из угла в угол, так как все двери и ворота, все выходы и входы, были уже давно и надежно заперты на ночь, тут же строго-настрого запретила мне покидать пределы дома, сама же позвала бабушку. Вместе они вышли во двор и на какое-то время растворились в царящей вовне темноте. Что именно они там со свиньей делали - мне доподлинно неизвестно, так как сколько бы я не вглядывался во мглу за окном - не видно было ни зги. Лишь силуэты перемещались по двору, да и то только первое время, а потом все совсем затихло. По всей вероятности, горизонт событий разворачивающейся баталии между свиньей и моими взрослыми переместился слишком далеко от окон, чтобы я мог его видеть. К тому же тусклый свет лампочки, освещающей веранду, препятствовал моему наблюдению и очень скоро я оставил бессмысленную эту затею, отправившись внутрь дома, доложить Акулине подробности происшествия, которых и сам в точности не знал, но заручившись поддержкой фантазии, в те годы редко меня подводившей, мгновенно понапридумывал их уйму. По итогу свинья была изловлена и возвращена в руки благодарных хозяев, почти сразу же ее хватившихся, а там уже у них, наверное, успешно умерщвлена, что и было изначально в проекте. Как помниться мне, благодарность хозяев на материальные вознаграждение тогда не распространилась, - мяса нам так за помощь и не перепало: видать не сильно-то и помогли, по их оценке.