Дерзкий маг для принцессы - страница 3

Но он не шутил. Никто не шутил здесь, в этой комнате, в тронном зале, в первое и единственное утро моей жизни, когда у меня была магия.

Магия, которую вот-вот у меня отнимут.

Я приподнялась. Было чудовищно тяжело вставать со связанными за спиной руками, но я встала, и никто не стал меня останавливать. Мы с королем оказались лицом к лицу, и в его глазах я прочитала приговор.

— Вот так сразу, ваше величество? — озабоченно произнес главный придворный маг Люций. — Девочка явно неважно себя чувствует, и такой шок…

— Она не умрет, — резко сказал дядя. — От этого не умирают. Сколько раз ваши маги запечатывали дар друг другу?

Древний обычай. Маги карают друг друга сами: совершивший тяжкое преступление карается лишением дара навечно. Судьба хуже смерти, на которую никто не решится добровольно. В исключительных случаях, когда маг обладает редкой силой воли, он может запечатать свой дар сам, но нужно быть безумцем, чтобы это ему позволить. Иначе от отчаяния он выжжет и свой дар, и магию всех, кто находится неподалеку, а заодно может разрушить и Белый зал, и половину дворца.

— Что ж, — медленно произнес Люций, — если ваше величество желает…

— Желаю, — прервал дядя. — Я требую, чтобы вы подвергли мою… племянницу, — он выплюнул это слово, словно дохлую лягушку, — этому обряду немедленно.

— Я ведь отомщу, — тихо-тихо произнесла я. — Найду союзников и отомщу. Или переступлю через себя, выйду замуж за того, кто мне противен, — и уговорю его отомстить.

Мой дядя очень холодно рассмеялся.

— Словно я позволю тебе выбирать, — произнес он насмешливо. — К примеру, у виконта Критта, которого ты убила, подрастает младший брат. Повернешь его против меня? Да он первый свернет тебе шею, узнав правду. Не беспокойся, Дженис. Я очень удачно выдам тебя замуж.

Он хлопнул в ладоши.

— А теперь уведите ее. И пусть соберут ее вещи.

— Вещи? — эхом вырвалось у меня.

— Во дворце ты не останешься. Отправишься в ссылку, пока я не решу, что тебе пришла пора отправляться под венец. Не волнуйся, тебе подыщут какой-нибудь тихий приморский городок.

У меня в голове зашумело. Лишение магии, изгнание, убийство…

Мне хотелось, чтобы все это оказалось сном. Вот только проснуться было невозможно.

— …Вместе с компаньонкой, и будешь жить под чужим именем, — донеслось до меня. — Дженис из громкого королевского рода Флэйтри? О нет, девочка. Ты больше не она. Джен Харт — милое провинциальное имя.

Он отвернулся, тяжелыми шагами взбираясь обратно к трону.

— Зовите Малый Совет: пора сочинять послание к герцогу Критту. Кстати, того мага-наглеца в капюшоне, что пробрался во дворец, поймали?

Маги переглянулись. Я подняла бровь. Неизвестный маг? Во дворце? Невозможно. Незнакомый мне маг шел на чудовищный риск. Едва его поймают, он лишится головы.

Что же он здесь делал?

— Нет, ваше величество, — почтительно ответствовал Люций. — С вашего разрешения, я немедленно этим займусь.

— После обряда, — уронил дядя, вновь занимая трон. — И доложишь мне немедленно. Не справитесь с первой попытки — голову сниму.

Люций молча поклонился. Двое магов бесшумно подошли и взяли меня под локти, подталкивая к тайному ходу. Никто не увидит, как меня ведут по дворцу. Никто не узнает, что у принцессы Дженис вообще когда-то была магия.

Впрочем, даже если я прокричу об этом с площади, разве что-нибудь изменится?

— Прощай, Дженис, — произнес мне в спину дядя.

Я замерла.

Я не увижу его еще несколько лет. Возможно, и вовсе никогда.

Он даже не предложил научить меня управлять моей магией. Отправить к боевым магам на границу, услать из дворца и дать наставников, заставить меня письменно отказаться от всех прав на престол, раз уж он настолько меня боялся.

Нет. Шансов у меня не было. И умолять было бесполезно.

Я прислушалась к себе. Магия проявилась во мне всего лишь несколько часов назад, но она жила под сердцем, я чувствовала это. Словно искра дикого пламени, злая и веселая. Огненная бабочка, готовая взлететь. Высокая волна цунами цвета бутылочного стекла, усмиренная и покорная.

Вот чем я могла стать. Вот кем я могла быть.

Двое магов, что меня держали… я ощущала их магию. Стихию, обманчиво тихую водную гладь, под которой прозрачными рыбами неслись подводные течения.