Дерзкий плейбой - страница 31

— Неужели? — Декер запирает дверь и закрывает жалюзи.

Киваю, отчаянно желая, чтобы он сделал шаг. Он так близко, и сексуальное напряжение, исходящее от него, зашкаливает. Господи, когда этот мужчина начинает размышлять, мои ноги превращаются в желе, а мозг в кашу.

Он пересекает комнату и прижимает меня к своей вздымающейся груди. Больше между нами не произносится ни слова. Его губы жестко прижимаются к моим, и игра окончена. Все исчезает: кабинет, мои мысли, судебный процесс по «BankIt». Губы Декера на моих — и я никак не могу остановить его, даже если бы захотела.

Схватив мою юбку, он задирает ее мне на бедра. Подталкивает меня спиной к столу и стягивает трусики до лодыжек. Ощущение покалывания исходит от клитора, проходит по телу и угрожает вырваться сквозь конечности.

Я сбрасываю трусики и сажусь на край стола. Декер падает на колени и зарывается лицом между моих бедер, облизывая и посасывая везде, кроме тех мест, где я нуждаюсь в нем больше всего. Он дразнит меня, облизывая края киски, но не касаясь ее. Каждое нервное окончание в теле срабатывает одновременно, и я уже на пороге величайшего оргазма в жизни.

Вцепляюсь в край стола, когда Дерек щетиной трется о внутреннюю поверхность бедра. Запустив пальцы в его темные волосы, я дергаю его голову, направляя рот к центру.

Декер просовывает в меня два пальца, я запрокидываю голову и, черт возьми, чуть не теряю самообладание прямо на столе. Декер владеет моим телом. Я совершенно потеряна. Его рот обрабатывает клитор, в то время как пальцы совершают поступательные движения внутри меня, быстро попадая во все нужные места подряд. Я — бомба замедленного действия, когда Дерек ласкает меня восхитительными ударами языка, которые приближают меня к краю оргазмического блаженства. Я снова запрокидываю голову, тяжело дыша. Декер работает с моей киской лучше, чем кто-либо другой. Это уж точно, черт возьми.

Мышцы сокращаются, а ноги сжимаются вокруг его головы. Я в двух секундах от того, чтобы кончить ему прямо в рот.

Коллинз отстраняется, и я пытаюсь притянуть его за волосы обратно. Бесполезно. Мои конечности уже превратились в лужи, а мужчина слишком силен.

Декер ухмыляется.

— О нет, сладкая. В первый раз, ты кончишь на моем члене.

На этот раз я не так сильно ненавижу, когда он называет меня «сладкой». На самом деле, это довольно горячо.

— Неужели?

Задумчивый взгляд Декера сверлит меня. Он расстегивает ремень и брюки.

— Сто процентов.

Я не из тех, кто подчиняется приказам в жизни или в спальне, но, черт меня подери, если я не последую за Декером Коллинзом с края обрыва прямо сейчас. Он такой напряженный и властный. Вены вздуваются на его шее, и я не могу не заметить, с какой поспешностью он расстегивает брюки, будто не сможет жить, если не окажется внутри меня как можно скорее. В расстегнутой рубашке виднеется тело греческого бога. Вены змеятся по предплечьям, а брюки и боксеры падают на пол.

Член покачивается передо мной, прежде чем Декер сжимает его в руке. Боже милостивый, он еще толще, чем я помнила из гостиничного номера.

Обхватываю Декера ногами и притягиваю ближе к себе.

Он смотрит на мою киску и водит головкой члена взад и вперед по клитору.

Коллинз ухмыляется, зная, что полностью контролирует ситуацию, и шлепает головкой по клитору.

— Черт, Декер! — я крепче вцепляюсь в край стола.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, когда жаждешь, чтобы я был внутри тебя.

О. Мой. Бог.

Декер оглядывает кабинет, и я задаюсь вопросом, какого хрена он медлит.

— Ты принимаешь противозачаточные?

Я решительно киваю. Устала ждать.

— Отлично. Я недавно проверялся. Я чист. Могу показать тебе…

— Заткнись и трахни меня.

Его губы изгибаются в дьявольской усмешке. Он обхватывает рукой одну из моих ног и держит меня раскрытой, пока вводит кончик члена в мое лоно.

— Черт, — единственное слово, которое срывается с его прекрасных губ, когда он заполняет киску. Его глаза слегка закатываются к потолку, затем взгляд снова падает на меня. Декер наклоняется и кладет другую руку мне на затылок.

Чистая одержимость отображается на его лице, когда он нагревает меня до миллиона градусов одним лишь взглядом.