Дерзкий рейд - страница 21

Бывший чиновник долго и внимательно изучал документы командира и комиссара, не скрывая неприязни, окинул вошедших сухим, колючим взглядом с ног до головы, горько усмехнулся.

– Вроде все в порядке. Но опять из банка… А деньги-то государственные!

– Не скрипи, Илларионыч, – мягко сказал чекист. – Так надо для пользы революционного государства. Понимаешь ты?

– Для пользы государства надо деньги накапливать, а не транжирить! – сухо отпарировал Илларионыч. – Государство сильно наличием золотых запасов, а не скопищем обесцененных бумаг.

Колотубин молча слушал, поражаясь его скаредности, а Малыхин, не выдержав, сказал:

– Вы, папаша, словно свои личные, из своего кармана выкладываете…

– Не личные, а Российского государственного банка, – оборвал его чиновник. – И дед мой, и отец тут служили… Бог ты мой, да что вы вообще смыслите в финансовых операциях! – И тихо произнес, подавая бумагу: – Вот, прошу, расписывайтесь…

Потом вместе с этим Илларионычем прошли дальше, поднялись по лестнице и очутились в огромном помещении. В дверях охрана. На окнах массивные решетки. На полу рядами стояли открытые патронные ящики, у стен плотные серые брезентовые мешки. «Склад какой-то», – подумал Колотубин.

– Принимайте, – сухо сказал Илларионыч. – В патронных ящиках, как изволили распорядиться, золото, а в мешках – банкноты.

Степан, ожидавший, что их поведут дальше, через этот «хозяйственный склад», недоуменно остановился. Он ждал чего-то иного. Воображение рисовало картины таинственные и необычные. Конечно, надеялся увидеть бетонный подвал, стальную комнату, мощные двери, блеск золотых слитков, россыпь драгоценных камней, стопки новых бумажных денег… Об этом читал в романах, много слышал… А тут все как-то до обидного просто, даже обыденно. Мешки брезентовые, как в почтовых вагонах с письмами, да армейские цинковые патронные ящики.

– Это придумка Якова Михайловича, – чекист показал рукой на ящики. – Еще вчера голову ломали, как лучше. А потом вот всю ночь без передышки укладывали. Еще не спали даже… Отпустим вас, пойду похраплю немного.

Чиновник подошел к патронным ящикам, поднял крышку. В ящике плотными рядами лежали продолговатые круглые палочки, аккуратно завернутые в бумагу. Он молча взял одну палочку, развернул длинными узловатыми пальцами бумажную обертку, и у него на широкой ладони сверкнуло золото. У Степана дух захватило: «Новенькие золотые! Одни десятирублевки!» Ему приходилось держать в своих руках в получку всего две-три монеты. А тут столько их! Несметное состояние! В груди полыхало жаром. Степан сжал губы, чуть опустил веки. Никто не должен видеть, что он взволнован. Правительство, товарищ Ленин доверили ему доставить золото в Туркестан, и он, Степан, доставит по назначению, чего бы это ни стоило!

Чтобы успокоиться, Колотубин подошел и с деланой небрежностью взял ящик, приподнял, как бы взвешивая на руках:

– Потяжелей вроде, чем с патронами, будет… Потяжелей.

– Еще бы, чистое золото! – сказал Малыхин.

Между тем старый чиновник развязал один из брезентовых мешков. Он был набит пачками аккуратно перевязанных шпагатом новеньких сторублевок.

– Всего здесь золотом и банкнотами на общую сумму в шестьдесят восемь миллионов рублей ноль копеек. Будем считать и взвешивать? – спросил Илларионыч, показав на весы, – если желаете, то можно и на новый лад, на тонны, как прикажете… Каждая золотая единица достоинством в десять рублей. – Он взял с ладони монету и показал Джангильдинову и Колотубину: – Каждая такая единица весит одну целую и восемь десятых золотника, или на новый лад – семь целых и восемь десятых грамма. Дальше идет простая арифметика…

Джангильдинов не спеша прошелся вдоль патронных ящиков, открыл наугад несколько из них. И всюду сверкал драгоценный металл.

Колотубин, окинув взглядом гору ящиков и брезентовых мешков, мысленно прикидывал, сколько же потребуется дней и ночей, чтобы все пересчитать? «Может, принимать на вес, как товар?» Он посмотрел на командира. В глазах Джангильдинова уловил такой же немой вопрос.

– Берем? – спросил Колотубин.

– Все берем, – махнул рукой Джангильдинов и, повернувшись к чекисту, коротко приказал: – Грузите!