Десант из прошлого - страница 6
– Бивуточку, – произнес он знакомое слово, но пока он справлялся со своим протезом, я пришел к выводу, что дальнейшая речь профессора мало чем мне поможет в расследовании.
– Минуточку, – машинально повторил я, как бы сделав перевод со стоматологического диалекта на русский язык. – Имеет ли отношение сюжет книги Гонсалеса к мотивам ее похищения?
Профессор посмотрел на меня с явным одобрением.
– Безусловно! Исчезновение книги, как мне кажется, дает все основания полагать, что мы с вами не что иное, как частица новосозданного мира. Так что, дорогой следователь, вчера нас с вами еще не было… Эксперимент «Критерий истины» состоялся!
Стекла очков Компотова загорелись сумасшедшим блеском.
Пока профессор торжествовал, я что-то начал смутно припоминать. Вроде бы эксперимент, о котором шла речь, должен был как-то свидетельствовать о том, живем ли мы в подлинном, то есть в первичном мире, либо наш мир вторичен, является слепком с некоего недостижимого оригинала.
– Однако я полагаю, что при таком объяснении происшедшего заявлять о расследовании некому, – выдержав паузу, объяснил профессор. – Исчезновение книги означает, что Селас Гон приступил к осуществлению своего плана…
– Диктаторского переворота? – уточнил я.
– Разумеется.
– Именно в этом случае и следовало бы заявить в международную полицию, – сказал я скучным голосом. – Так что вы поступили совершенно правильно.
– Чтобы предотвратить переворот? – насмешливо отозвался профессор. Вы думаете, это имеет теперь какое-то значение?
– Почему же не имеет?
– Да потому, что в таком случае вы, я, все, что нас окружает, вскричал Компотов, – все это – дубль! Повтор! Жалкая копия! Вы настоящий остались где-то там! Так же, как и настоящий я! И там, в настоящем мире, я не занимаюсь поисками пропавшей книги Гонсалеса, будьте спокойны, потому что там она и не пропадала!
Было совершенно очевидно, что профессор спятил.
– Мне кажется, – произнес я по мере возможности рассудительно, – нам должно быть все равно, в каком мире мы живем. Для нас-то он единственно подлинный.
Мне показалось, что профессор чем-нибудь в меня кинет. Однако он неожиданно вновь перешел на лекторские интонации:
– Именно эта проблема является главной для всей хроноархитектурной энэф. Ряд авторов исследует ее с точки зрения морально-этической. Однако по существу проблема эта философского и только философского плана… Философия первичного мира создавалась тысячелетиями. Философии мира вторичного по существу нет. Особенно нелепо выдавать за ее основы обветшавшие религиозные догмы. Модернизация теологии в конечном счете заводит в привычный тупик, и это понимают сами теологи. Можно ли говорить серьезно о замене таких понятий, как бог-созидатель – на созидающий мир, бог-сын – темпонавт? Не дает решения этой сложной проблемы и философия неопрагматизма, один из основных постулатов которой был только что высказан вами.
Боже! – подумал я. Оказывается, я высказал постулат. Однако как остановить профессора?
– Вот так, в общих чертах, – внезапно закончил он. – Заинтересуетесь – приходите в четверг на мою лекцию.
– Спасибо. Непременно, если дела позволят. Кстати, о деле… Вы указали в своем заявлении совершенно иную версию.
Он опять замолчал и уставился на меня.
– Да, – подтвердил он через минуту. – Менее вероятно, но более правдоподобно, – тут он осклабился, – что автор этой книги похищен вместе со своим произведением.
Все так же – с паузами, отвлекаясь на попутные темы, переходя временами на размеренный лекторский стиль. Компотов наконец рассказал, что книга Гонсалеса понадобилась ему для уточнения какой-то незначительной детали. В университетской библиотеке, знакомой ему как пять пальцев, этой книги на месте не оказалось, и профессор отправился домой. У Компотова он не преминул это отметить – одна из крупнейших в мире частных коллекций научно-фантастической литературы на пяти языках. Тридцать тысяч томов, и он наизусть знает, где какой стоит, хотя, разумеется, у него образцовый каталог. Библиотекой, заметьте, пользуются, это не сокровища скупого рыцаря, хотя читательский контингент, вы понимаете, ограниченный.