Десант в безвестность - страница 19

— Поддерживать десант будет взвод 82-миллиметровых минометов с опорного пункта 8408-1. Вот здесь, — начальник штаба показал на карте, где будет установлена минометная батарея. — В случае преследования отряда во время отхода по озеру, например финскими катерами, наши минометчики прикроют его заградительным огнем.

— Так, — удовлетворенно проговорил комбриг.

— Для переброски десанта на западный берег озера выделяется тридцать три деревянные лодки…

— И главное, ребята, — опять прервал комбриг начальника штаба, обращаясь уже к Афанасьеву и Ковалеву, — операцию надо пронести быстро. Как говорится, сделал дело — и назад! Успеть надо до рассвета, иначе их самолеты достанут вас на озере.

Теперь капитан Ковалев точно знал, что операцию по разгрому финского гарнизона в Ондозере поручают его разведчикам. Десант, конечно, возглавит Афанасьев.

— Штаб разработал на этот случай запасной вариант, — как бы отвечая комбригу, сказал майор Сергеев. — В случае невозможности по завершении операции вернуться на наш берег через озеро, десантный отряд обходит деревню с севера и прорывает фронт у высоты 152,6. По получении сигнала — три красных ракеты — ему помогают две роты первого батальона майора Кольбы и одна из групп сковывающего направления.

— В десантный отряд надо бы подобрать самых надежных красноармейцев и краснофлотцев, в первую очередь — комсомольцев и коммунистов, — заговорил до этого молчавший начальник политотдела Калачиков. — Операция рискованная, никто из нас не может поручиться за абсолютный ее успех. Мы не знаем, какие силы врага во вторых эшелонах, поблизости от гарнизона…

— Конечно, мы посылаем людей не на базар! — вспылил Солдатов. — Но настраивать их на то, что операция рискованная, — значит вообще не верить в ее осуществление!

— Но я высказал только свои опасения, — покраснел Калачиков. — Осторожность и предусмотрительность никогда не помешают…

— Хватит пораженческих настроений! — стукнул кулаком по столу комбриг. Он недолюбливал Калачикова. Недолюбливал не за характер или внешность, а за то, что тот торопился докладывать армейскому командованию, не посоветовавшись с ним, о происходящем в бригаде. Но считаться с ним Солдатову волей-неволей приходилось. — Операция разработана на точных разведданных, все варианты продуманы. И я не вижу никакого риска. Действовать надо смело и решительно — в этом залог успеха!

— Правильно. Действовать надо решительно! — поддержал комбрига батальонный комиссар Девяшин. — И людей надо настраивать на это. Десантный отряд следует сформировать из моряков. Народ горячий, они вмиг расправятся с этим гарнизоном!

— Разрешите, товарищ подполковник? — подал голос до этого молчавший капитан Афанасьев.

Все повернулись в его сторону. Комбриг кивнул головой.

— Основной костяк десанта должны составить разведчики. Я не против моряков, но операция диверсионного характера и поэтому здесь требуется не только храбрость.

Солдатов рассмеялся.

— Честь мундира превыше всего? Правильно, разведка! Тебе, капитан, вести отряд, тебе и формировать его. Однако, я думаю, чтобы особо не терзать подразделения, отбери из рот добровольцев, о матросах тоже не забудь. Ведь операция почти морская! Капитан Ковалев пойдет твоим первым заместителем. Все. О сроках проведения операции будет сообщено дополнительно, когда к ней подготовитесь. Действуйте!

Когда майор Сергеев, Афанасьев и Ковалев вышли, комбриг встал, подошел к дверям, плотнее закрыл их.

— Я должен поставить вас в известность, — обратился он к Девяшину и Калачикову, — что наша операция — это не просто разгром финского гарнизона в Ондозере. Это своего рода еще и отвлекающий маневр. Органами НКВД, по-видимому, проводится заброска людей в глубокий тыл противника. Они будут проходить на нашем участке. Мне не сказали, кто, для чего и где, но дату проведения нашей операции установили — обязательно в ночь с первого на второе сентября. В два часа, ни минутой позже, десант должен атаковать гарнизон, а подразделения сковывающего направления в это же время — произвести ложную подготовку к началу наступления. Это во-первых. Во-вторых, мы слишком долго сидим во втором эшелоне. Слишком долго! Это деморализует людей. Они начинают привыкать к мысли, что на войне можно провоевать и так — рядом с войной: вроде воюешь, а вроде и нет. А в самый неподходящий для нас момент бригаду из резерва вдруг бросят в пекло. Знаете, как говорят в штабах армии, фронта в такие моменты: в бой вступают свежие части — это про нас с вами. А какие, к черту, мы — свежие части, если у людей отсутствует боевой дух, если они по-настоящему не нюхали пороха? Меня попрекают излишними потерями личного состава, при этом с удивлением заявляют: какие могут быть потери, если бригада не участвовала в крупных операциях?! Будто никому невдомек, что противник еще стреляет из орудий, его авиация что хочет, то и делает в небе! И тем обиднее должно быть всем нам, что потери эти действительно бросаются в глаза. А проведи мы одну-две дерзкие операции, с шумом на весь фронт, — наши потери перестанут быть излишними, бригада завоюет определенную славу, к тому же наши люди приобретут боевой опыт. И нечего нам осторожничать, выдалась возможность — бей врага, уничтожай его. Победа оправдывает любые потери! На войне без них, как вы понимаете, не обойтись. Поэтому нам с вами надо настраивать людей по-боевому… Только так, и никак иначе!