Десант в прошлое - страница 16

— Ладно, товарищи, давайте к делу, — сказал Мужик.

— Задача такая. Разведка показала, что туннеля вам в лоб не взять. Поляжете — и только. А фрицев никак нельзя выпустить по восточной дороге. Тогда вот объявился товарищ Клименко. Он знает, как подобраться к туннелю по катакомбам, да и взрывник он отменный, фугасы мы с собой приволокли...

— Есть ход, который подводит совсем близко к туннелю, — сказал Клименко. — Ежели в том месте пробить еще метров пять, сделать горизонтальный шурф, то от взрыва этих двух ящиков туннель рухнет. Факт!

— Мы этим и займемся. — Гордиенко рассмеялся. — Придется водолазу Панасу Гордиенко переквалифицироваться в шахтера. Что ж, у меня батько и браты проходчики, управлюсь и я.

— Как же мне вас объяснить, ваше появление? — задумчиво произнес Мужик.

— И думать не моги! — встрепенулся старший лейтенант. — Мы тут с товарищем Клименко, так сказать, в роли «инкогнито», секретно, значит...

— Я знаю местечко, где мы можем укрыться, — сказал Клименко. — Там даже подземный источник имеется, а провизии у нас на неделю, больше не понадобится.

— Когда намечен десант?

— Точной даты, сам понимаешь, нам не сообщили, но приказано подготовить взрыв к первому августа.

— Понятно... Осталось шесть дней.

— Лев просил сообщить также, что он встревожен бездействием немцев.

— Да, они уже недели две как прекратили всякие активные действия. Сторожат выходы — и все.

— Связь с подпольем поддерживается?

— У нас сохранились ходы, которые не известны немцам. В город направляем самых проверенных людей.

— Лев советует еще раз проверить и ходы, и этих самых связных. Есть предположение, что гестапо проникло и в подпольную сеть.

— Да... Бездействие немцев действительно неспроста. Видно, они что-то серьезное затевают. Хотят покончить с ними одним ударом. Что еще передавал Лев?

— Приказ о взрыве туннеля последует по радио. На обычной волне открытым текстом будет передано: «Покупайте бычки в томате!»

Мужик рассмеялся.

— Узнаю старика Льва! Все не может забыть родную Одессу! Ну что ж, бычки так бычки.

— После этого сигнала мы взрываем туннель, а отряд тут же выбирается на поверхность, ликвидирует немецкие посты и занимает позиции на Лысой Голове, препятствуя отходу немцев из города.

— Все ясно. Можно идти. Ящики тяжелые?

— Ничего, терпимо. Двинулись?

— Пошли. До Голубой галереи я вас доведу сам, а потом пусть товарищ Клименко показывает дорогу. Мы и не знаем даже, как подобраться к туннелю.

— Никого твоих не встретим?

— Нет. Уже отбой. А постов в этой части катакомб мы не выставляем, никто ведь и не подозревает о пещере.

Камуфлированный легковой автомобиль подвернул к подъезду особняка, где размещалось гестапо. Стоявший на ступеньках оберштурмфюрер СС стремительно сбежал вниз и распахнул дверцу.

— Шестой прибыл, Рильке? — спросил вылезавший из машины высокий плечистый офицер, рядом с которым оберштурмфюрер казался мальчиком.

— Так точно, штандартенфюрер! Ждет...

— Это я его жду, — ворчливо заметил штандартенфюрер, поднимаясь по лестнице и шагая через две ступеньки сразу. Адъютант шефа понтийского гестапо Вайсмюллера семенил за ним.

— Это я его жду, — повторил Вайсмюллер. — Вряд ли у этого типа есть желание встречаться со мной, и потому он совсем меня не ждет, Рильке, совсем наоборот, Рильке... Ну! Где он? Давайте Шестого ко мне!

Когда агента по кличке Шестой ввели в кабинет начальника гестапо, Вайсмюллер сидел в низком кресле, у такого же низкого столика, на котором стояли две рюмки, бутылка с коньяком и сигареты.

Не ответив на приветствие Шестого, Вайсмюллер жестом предложил сесть в кресло рядом с ним. Молча налил он присевшему на краешек худощавому человеку с болезненным нервным лицом коньяку и придвинул сигареты.

— Пейте, — тихо сказал он. — Пейте, Шестой...

Когда агент проглотил коньяк и стал закуривать сигарету, сосредоточив на ней внимание, штандартенфюрер вдруг резко поднялся. Его двухметровая фигура неожиданно взметнулась над низко сидевшим агентом. Эффект был разительным, и Шестой в испуге отпрянул на спинку.

Вайсмюллер довольно хмыкнул. Он нередко применял этот трюк, для чего и усаживал очередную жертву на низкое кресло рядом с собой.