Десерт по имени Аля - страница 23
Он хмурит свои черные брови, шевелюра у мужчины тоже угольно-черная. Седых волос нет совсем, хотя на вид ему лет тридцать пять.
– Ну проходите… – тянет он зловеще и указывает на дверь своего кабинета.
Я заставляю себя пойти в указанном направлении.
Краснов закрывает дверь, представляется:
– Юрий!
Жду отчество, но он молчит и выжидающе на меня смотрит.
– Аля… По… – начинаю я и тут же понимаю, что мне ни в коем случае нельзя представляться полным именем. Называю фамилию подруги: – Малышева.
– Забыли собственную фамилию?
– Недавно развелась, еще привыкаю… – жму плечами.
– Аля – Алевтина или Алина?
– Просто Аля, это мое полное имя.
– Ладно, Аля Малышева, – кивает он, – давайте портфолио!
– Какое портфолио? – мои пальцы начинают теребить ручку сумочки.
– Ваше…
Он смотрит на меня как на идиотку. Даже не так: не просто идиотку, а полную идиотку.
– Вы пришли на собеседование к фотографу без портфолио?! – спрашивает так, будто я убила его горячо любимую бабушку, потом станцевала на ее могиле и пришла к нему похвастаться.
– Может быть, вы мне расскажете, что должно входить в портфолио, я это подготовлю и вам принесу? – спрашиваю я елейным голосом.
– Так, девушка, мне нужны профессионалы, а вы идите вон! – рычит он строго.
Подскакиваю с места и бегу на выход, подгоняемая его строгими взглядами.
В коридоре останавливаюсь, пытаюсь отдышаться. Достаю телефон и нахожу в интернете статью о том, что же это за зверь такой – портфолио.
«Портфолио фотографа должно содержать двадцать – тридцать его лучших работ…»
– И всё?! – ахаю я.
Так это у меня есть, точнее есть в телефоне, но не суть. Ну этот Краснов и свинья! Жирная и надменная! Вместо того чтобы объяснить элементарную вещь, наорал и дурочкой выставил.
Сама не понимаю, как в груди разрастается ярость. Я резко открываю дверь в студию и, ни на кого не оглядываясь, марширую обратно в логово злого начальника.
– У меня есть портфолио! – заявляю я с порога. – У меня большое портфолио!
С этими словами я открываю ему свой инстаграм, показываю. У меня там всего-то каких-то полторы тысячи постов с десятком фото в каждой. Пусть засмотрится.
– И что? – одна из его пышных бровей тянется вверх. – Чего вы мне тычете каким-то аккаунтом? Ну да, большой, красивый… Вы делали «Вишенке для торта» какие-то фото?
– Я и есть «Вишенка для торта»!
С удовольствием наблюдаю, как вытягивается его лицо, а кожа краснеет как раз под цвет фамилии.
Видела я его инстаграм. У самого и пяти тысяч подписчиков не набежало, аккаунтом занимается мало. Ему до моих ста двух тысяч (да-да, за эту неделю еще тысяча набежала), еще прыгать и прыгать. Знай наших!
Глава 26. Сухожилия
В это же время:
Михаил
Очередной белый конверт в почтовом ящике, очередные угрозы:
«Собрал деньги? Завтра получишь указания, где и как их передать. Попробуешь дурить, я перережу ей сухожилия на обеих ногах!»
Прочитав послание, я некоторое время не могу сойти с места, с трудом заставляю себя вернуться в дом.
На улице минус два, я вышел без куртки, но холода не чувствую. Я уже давно ничего не чувствую, кроме этой бесконечной всепоглощающей тревоги и боли.
«Я тебя найду, тварь! Найду и прибью! Вот этими вот кулаками бить буду!»
Я сжимаю конверт в руках, морщусь от запаха сигарет, который словно пропитал бумагу насквозь. Плетусь на кухню. Ну вот, кажется, и всё. Завтра этой твари придется выбрать место и время для передачи моей Алюни. И если с ней хоть что-нибудь будет не так, бог мне свидетель, я этого похитителя из-под земли достану. Следователь поможет. У него весь отдел в полную силу пашет над этим делом.
В то же время понимаю, что моя девочка отнюдь не на курорте. Я осматривал фото ее мизинца под лупой сотню раз. Заметил под ногтем грязь, да и кожа какая-то синевато-бледная, замерзшая. Наверное, ее держат в подвале – и явно не в лучших условиях. Как представлю свою Алю связанной, так сердце и останавливается. Я этот снимок изучил вдоль и поперек, но всё равно не могу себя заставить прекратить на него смотреть.
Паршиво, что с похитителями нет никакой связи, только их короткие записки, и всё. Эту вот принес почтальон.