Десять лет и три дня - страница 10

Копаясь в себе, набрала по привычке номер своей сестры. А кому мне ещё звонить, как не Алевтине. Подруга вышла замуж пару месяцев назад и уехала в Хабаровск. Ей сейчас не до меня. Муж и хлопотное ожидание малыша. А я тут со своими проблемами. Нет. Лучше сестре позвоню. Она роднее и ближе.

Мы знаем самые сокровенные тайны и желания друг друга. Я доверяю ей. Я люблю её. Аля мне в эти минуты нужна. Нужна её поддержка. Ей доброе слово, что успокоит меня. Ну, не маме же звонить по таким подозрениям. Смех женщины в телефоне ещё не измена. Тем более у мамы Дима любимый зять. И сердце у мамочки больное. Схватит, и нет моей мамы.

Сестра ответила, как всегда.

— Ну, что сестричка? — весело спросила она.

На сердце от её голоса сразу стало легче.

— Ничего, Аля. Сижу в номере и думаю, что у Димы есть любовница, — сходу начала я с подозрений.

— Ух, ты! У твоего полковника и любовница? Да не шути! Если у него и есть любовница, то Родина и служба в одном лице! — как всегда шутила сестра.

— Нет, есть, Алечка! Я позвонила ему сегодня, и слышала отчётливо женский смех.

— Ну и что? Это просто подозрения. Не больше. Ты слышала смех, и что? Не пойман — не вор, ты же знаешь, Марина, — говорила, несколько не расстроившись, сестра.

— Поймаю! Я вылетаю сегодня, и завтра рано утром буду дома. Конечно, он не дома с ней развлекается. Но, я устрою ему сюрприз. Он придёт домой, я возьму его на понт. Мол, милый, что такое? Я видела тебя с женщиной, пока ехала домой. Или мне звонила твоя любовница. По дороге что-нибудь ещё придумаю, — изложила я план действий.

— Ха, — засмеялась сестра. — Зачем тебе всё это? Может, не стоит трепать нервы, и искать других женщин. Если есть, он сам скажет рано или поздно, — отговаривала меня Аля.

Смысл в её словах был. Но, я не хотела жить в неведенье. И, если честно, устала от подозрений. Пусть жестокая правда, но правда.

— Нет. Я решила. Лечу. До завтрашнего, — попрощалась я.

— Пока, сестричка! — сказала сестра и положила трубку.

Я не успела сказать Кириллу, что вылетаю раньше. Это всё-таки мои проблемы. Работу я свою выполнила. Больше моё присутствие в Женеве не требуется.

Я летела домой и мне, казалось, что самолёт слишком медленно летит. Не летит, а ползёт, как черепаха по облакам. А ещё я боялась не успеть. Боялась придти домой позже Димы и устроить банальный скандал. Разбор полётов, как говорится, а не коварно вывести неверного мужа на чистую воду.

ГЛАВА 9.

Четверг. Я прилетела в шесть утра. В семь была у дверей собственной квартиры. Захожу домой. Из спальни слышу голоса. Моего мужа и его любовницы. Он привёл ЕЁ сюда. В мой дом.

Я медленно подходила к дверям. И чем ближе была эта дверь, тем сильнее во мне был страх открыть её. Увидеть правду за этой дверью. Куда делась моя смелость и решительность? Разбились о восторженные крики любовницы моего мужа.

Я набралась смелости и повернула ручку двери. Она чуть приоткрылась. Я толкнула её немножко, что бы войти. Вошла. Сдавленный крик вырвался из моего горла. Но такой тихий, что прелюбодеи не услышали его.

Только не это! Только не она! Я не верю своим глазам. Я не верю самой себе. То, что испытала я, не пожелаешь испытать врагу. Одному богу известно насколько сильно было моё потрясение от увиденной картины.

Мой муж на супружеской кровати! На моём постельном белье, по-собачьи трахал мою сестру. Мою родную СЕСТРУ!!!

Будь это другая женщина, я бы устроила скандал. Я вцепилась бы ей в волосы! Я выцарапала бы ей глаза! Я выкинула бы их обоих с моей квартиры! Я орала! Кричала! Била посуду и всё что попалось бы под руки! Но, это моя сестра! Самый родной мне человечек. Моя сестричка его любовница.

Я стояла и смотрела на них. Не могла прийти в себя от правды. Лучше бы я её не знала. Наверное, так было бы легче. Или нет?

А они ещё несколько минут не замечали меня, продолжая тархаться, как кролики. Омерзительно.

Моя сестра увидела меня первой. Она довольно ухмыльнулась, нисколько не испугавшись разоблачения. Выпрямилась стоя на коленях. Дима обернулся. Вот он никак не ожидал меня увидеть. Я же в командировке. Удивление на его лице быстро сменил гнев. Нападение лучшая защита. Бравый военный.