Десять мужчин - страница 15

Десять месяцев спустя мы с Учителем стояли у алтаря и я произнесла «согласна» — по крайней мере на ту часть клятвы, что звучала «и пока смерть не разлучит нас». На волне веяний времени я исключила «подчинение супругу», но была так счастлива замужеству, что любое желание Учителя все равно звучало для меня приказом. Мы еще не шагнули с порога церкви в дождливое октябрьское утро, а я уже приняла как данность, что моя жизнь с этой секунды принадлежит ему.

Сразу после свадьбы мы улетели на остров, где жил и работал мой муж, и устроились в шикарном отеле. Той ночью мы любили друг друга в полумраке гостиничного номера, на громадном ложе с парчовым пологом. Утром нам подали завтрак в постель, и я тайком припрятала меж страниц Библии розовый бутон из букета на столике.

— Нам будет весело вместе, правда? — сказала я, разливая кофе по чашкам.

Мой муж, симпатичный кроткий великан, любитель игры в регби и на виолончели, моего вопроса не понял. Жизнь и радость были для него понятиями взаимосвязанными, для меня же сама эта идея слишком отдавала грехом, чтобы принять ее без чувства вины.

— Лучше развлекаться здесь и сейчас, чем надеяться на будущее. — Учитель схватил меня в охапку и вернул в постель.

Дорогая мамочка,

Мне никогда не отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала. Если бы не ты, у меня не было бы такой замечательной свадьбы. Ни о чем подобном я и мечтать не смела. Надеюсь, я буду такой же преданной и любящей женой, как ты, — ведь в этом и таится истинное счастье.

Мне кажется, я попала в рай! Гостиница очень красивая, и, по-моему, к роскоши легко привыкнуть! Жаль, что мы не можем себе позволить больше одной ночи, зато она стала для меня приятным сюрпризом. Скоро начинаются занятия в интернате, так что нашему медовому месяцу все равно приходит конец. Сегодня вечером мы ужинаем в ресторане с видом на залив. Романтично, правда: море и солнце, медленно опускающееся в воду. Лишь бы только дождик закончился.

Скоро еще напишу.

Люблю, целую.

В качестве заместителя заведующего пансионом мой муж присматривал за мальчиками, которые учились и жили в интернате «Соун-Хаус». Под семейное гнездышко нам отвели квартиру в доме неоклассического стиля, венчавшем холм над морем. Он произвел на меня сильное впечатление, когда таксист высадил нас у ворот. Круглыми глазами я уставилась на внушительное здание, перевела взгляд на мглистый морской пейзаж. Мои мечты воплотились в жизнь, все разом и в одночасье.

— Нам сюда.

Подхватив чемоданы, мой муж зашагал в обход дома, во двор, где в нишах под слепыми окнами ютились мусорные баки и старые велосипеды. Мы открыли заднюю дверь, миновали кухню для мальчиков, преодолели два пролета винтовой каменной лестницы и двинулись дальше, через пожарный выход, по узкому коридору. Я терялась в догадках, что нам понадобилось в этих мрачных закоулках, как вдруг Учитель, подхватив меня на руки, перенес через порог крохотной квартирки.

— Вот мы и дома! — сказал он, опуская меня на пол.

«Домом» оказалась пристройка шестидесятых годов над кухней для мальчиков. Прихожую устилал ковер, сильно смахивавший на утеплитель для полов (чем он, скорее всего, и был), угловая дверь вела в туалетную кабинку с навечно поднятым черным пластмассовым сиденьем, треснутым унитазом и розовой подстилкой перед умывальником.

— Красотой не блещет, зато удобно, все рядом, — сказал мой муж, демонстрируя тесные комнатенки с окнами на плоскую крышу кухни.

— Точно, — согласилась я, пытаясь скрыть разочарование.

— Наш зав не хочет, чтобы я тут рассиживался. Говорит, мое место рядом с мальчишками.

Окрашенная в фирменную синеву шестидесятых, кухня освещалась одинокой голой лампочкой, а подъемное окно нечем было задернуть, чтобы отгородиться от вида мусорных баков. Глубокую трещину в стене над раковиной наполовину скрывал постер с блаженным ликом Оливии Ньютон-Джон, поневоле исполнявшей здесь роль святой покровительницы стирки.

Спальня в конце коридора вдохновения не добавляла: одинарная кровать, над ней опять постер — с Брюсом Ли, — и опять окно без штор.

— Нас любой может увидеть, — посетовала я, глядя в окно на крышу кухни и сарай во дворе.