Десять негритят - страница 50

Они снова переглянулись.

– Ничего не понимаю, – сказал Ломбард.

– Отправимся на розыски, – предложил Блор и пошел к двери.

Мужчины последовали за ним, Вера замыкала шествие.

Когда они спускались по лестнице, Армстронг объявил:

– Наверное, он остался в гостиной.

Они пересекли холл. Армстронг время от времени громко звал:

– Уоргрейв! Уоргрейв! Где вы?

Никакого ответа! Мертвая тишина, нарушаемая лишь тихим шумом дождя. Добравшись до гостиной, Армстронг замер на пороге. Остальные толклись сзади, выглядывали из-за его плеча. Кто-то вскрикнул.

Судья Уоргрейв сидел в глубине комнаты в кресле с высокой спинкой. По обе стороны кресла горели свечи. Но больше всего их удивило и испугало то, что судья был в судейской мантии и парике...

Доктор Армстронг знаком остановил их, а сам нетвердой, как у пьяного, походкой направился к застывшему в кресле судье. Наклонясь, вгляделся в неподвижное лицо. Потом резким движением сорвал с судьи парик. Парик упал на пол, обнажился высокий лоб – посреди лба зияло круглое отверстие, из него вытекала густая темно-красная струйка... Доктор Армстронг поднял безжизненно повисшую руку, пощупал пульс. Потом повернулся к остальным и сказал бесстрастным, угасшим, запредельным голосом:

– Судью застрелили...

– Вот он, револьвер, – сказал Блор.

Доктор продолжал тем же тусклым голосом:

– Его убили выстрелом в голову. Он умер мгновенно.

Вера нагнулась, посмотрела на парик.

– Вот она, серая шерсть, которая пропала у мисс Брент.

– И алый клеенчатый занавес, который пропал из ванной, – сказал Блор.

– Так вот для чего они понадобились... – прошептала Вера.

Неожиданно раздался смех Ломбарда – громкий, ненатуральный смех:

Конец кровавому судье Уоргрейву! Больше ему не выносить смертных приговоров! Не надевать ему черной шапочки! [11] В последний раз он председательствует в суде! Больше ему не отправлять невинных на виселицу! Вот бы посмеялся Ситон, будь он здесь. Да он бы живот со смеху надорвал!

Все были ошеломлены – никто не ожидал, что Ломбард настолько потеряет власть над собой.

– Ведь только сегодня утром, – прервала его Вера, – вы мне говорили, что он и есть убийца.

Ломбард тут же опомнился, пришел в себя.

– Вы правы, – сказал он тихо. – Что ж, значит, я ошибся. Еще один из нас оправдан... слишком поздно!

Они перенесли судью в его комнату, уложили на постель. Потом спустились по лестнице и постояли с минуту в холле, нерешительно переглядываясь.

– Что будем делать? – уныло спросил Блор.

– Сначала подкрепимся. Чтобы выжить, нужны силы, – ответил Ломбард.

Они снова отправились в кухню. Открыли банку языка. Ели машинально, без аппетита.

– В жизни больше не притронусь к языку, – сказала Вера.

Покончив с едой, все остались сидеть на своих местах.

– Нас всего четверо, – сказал Блор. – Чья очередь теперь?

Доктор Армстронг удивленно посмотрел на него.

– Если мы будем начеку... – машинально начал он.

Но его тут же прервал Блор:

– Так и он говорил... И вот погиб же!

– Хотел бы я знать, как это случилось? – сказал Армстронг.

Ломбард чертыхнулся:

– Задумано хитро. Убийца притащил водоросли в комнату мисс Клейторн, а дальше все было разыграно прямо как по нотам. Мы решили, что мисс Клейторн убивают, кинулись наверх. А убийца воспользовался суматохой и застиг старика врасплох.

– Как вы объясните, почему никто из нас не услышал выстрела? – спросил Блор.

Ломбард покачал головой:

– Что вы хотите: мисс Клейторн вопила, ветер выл, мы бежали к ней на помощь и тоже кричали кто во что горазд. Как тут услышать выстрел? – И, помолчав, добавил: – Но больше мы так не попадемся. В следующий раз ему придется придумать что-нибудь другое.

– Ему это раз плюнуть, – сказал Блор многозначительно. И переглянулся с Ломбардом.

– Нас здесь четверо, и мы не знаем, кто... – начал Армстронг.

– Я знаю, – прервал его Блор.

– Я совершенно уверена... – сказала Вера.

– Я ничуть не сомневаюсь... – с расстановкой сказал Армстронг.

– А я, – прервал его Ломбард, – наконец-то догадался...

Их взгляды скрестились. Вера поднялась, ноги у нее подкашивались.