Десять вечеров. Японские народные сказки - страница 13
. Взобрался сынок-улитка на самый край столика. Как он ел, никто не видел, палочки[4] с места не сдвинуты, а в чашках ни одной рисинки не осталось. Глядят, и миска с похлебкой стоит пустая. Исчезла и рыба.
Наконец молвил сынок-улитка:
— Спасибо хозяевам за вкусное угощенье. Теперь бы я чайку выпил!
Хозяин и раньше слыхал, что есть у батрака с женой сынок-улитка, вымоленный у бога воды. Говорили, что за весь свой век он слова не вымолвил и ни к чему не пригоден, лежит себе в чашке воды на божнице. А выходит не то,— и разговаривает он человечьим голосом, и работать умеет.
«Мне бы в дом такое бесценное сокровище! — думает богач.— Надо как-нибудь залучить его к себе даром»,
И повел он речь ласковым голосом:
— Господин улитка, господин улитка! Наши два дома дружили между собой еще с дедовских времен. Нехудо бы нам породниться. Есть у меня две дочери. Бери себе в жены любую!
Услышал эти слова сынок-улитка, обрадовался. Спрашивает он:
— Вправду ли ты это говоришь, хозяин, или шутишь со мной?
— Верное мое слово. Хоть сейчас отдам за тебя любую из моих дочерей,— поручился ему богач.
А отец его и мать места себе от тревоги не находили: «Что-то долго наш сынок не возвращается? Уж не случилось ли с ним чего-нибудь в пути?»
Вдруг зазвякали за воротами колокольчики. Вернулся сынок веселый-развеселый, на одной клячонке сам едет, двух других подгоняет. Собрала мать поужинать. За ужином стал сынок-улитка рассказывать:
— Отдает за меня хозяин одну из своих дочерей.
Родители так и ахнули: может ли это быть? Но потом рассудили: сын у них не простой, а чудесный, с таким все может случиться.
— Ну что ж,— говорят,— пошлем к хозяину сваху. Тогда узнаем, правду ли он сказал.
Послали свахой тетушку сынка-улитки. Не стал богач отнекиваться, позвал обеих дочерей и спрашивает у них:
— Которая из вас согласна идти замуж за улитку?
Старшая так ногами и затопала:
— Что же я, безумная какая или последняя на свете, чтобы взять себе в мужья погань ползучую, гада водяного? Да по мне — помереть лучше!
А младшая ласково молвила:
— Не огорчайся, отец. Уж если обещал ты выдать меня замуж за улитку, то я согласна.
На том и порешили. Поспешила сваха к батраку с радостной вестью. Вскоре доставили приданое на семи лошадях, да еще носильщики принесли сундуки и укладки на семи шестах. А уж ручной клади и не счесть было.
Не нашлось в бедной хижине места для такого богатства, и построил для него отец невесты особую кладовую[5].
В доме батрака одни голые стены. Некого было и на свадьбу позвать. Встречали невесту только свекор со свекровью да тетушка-сваха. Всего-то гостей пришло: одна соседняя старуха.
Видят родители, досталась им невестка красивая и приветливая. Порадовались они, что сынку-улитке такое счастье выпало. Стала невестка служить старикам как преданная дочь. И на поле она работала не покладая рук. Хорошо зажили старики.
По обычаю, молодая должна была вскоре после свадьбы навестить родной дом. Выбрали восьмой день месяца зайца[6], когда справляется праздник Будды Целителя, чтимого в той деревне. Вишневые цветы только-только начали распускаться.
Вот пришел назначенный день. Хотелось молодой полюбоваться на праздник. Набелилась она, нарумянилась, достала из сундука самое свое нарядное платье и так стала хороша, что ни одной небесной деве с ней не сравниться.
Кончила она наряжаться и молвит своему мужу-улитке:
— Пойди и ты со мной поглядеть на праздник!
— Ну что ж, пожалуй, пойду. Денек нынче выпал хороший. Засиделся я дома зимою, приятно будет на свет поглядеть.
Спрятала молодая улитку в узел своего нарядного пояса и отправилась на праздник, а по дороге с мужем беседует. Кто ни пройдет мимо, всякий на нее оглянется: «Такая красивая девушка, а сама с собой говорит и смеется. Видно, помутился разум у бедняжки!»
Пришла молодая к священным воротам перед храмом Будды Целителя. Вдруг говорит ей улитка:
— Эй, послушай, дальше ворот мне ходу нет. Ты иди себе в храм, а я тебя тут подожду, на меже рисового поля.
— Изволь, но будь осторожен, чтоб не приметил тебя какой-нибудь ворон. Я скоро вернусь,— сказала молодая жена и пошла вверх по склону холма к пагоде. Помолилась там и спешит обратно. Смотрит: пропал муж-улитка, нигде его не видно.