Десять встреч с мужеством - страница 7
— Помните: не курить и не разводить костров, — предупредил начдив.
Бойцы понимали — они находились в глубоком тылу врага: в доброй сотне километров от фронта.
Вот Лапин в последний раз осмотрел строй и дал команду. Бойцы пошли в атаку.
Расчет начдива оказался верным. Колчаковцы были застигнуты врасплох В их стане поднялась паника: «Красные в тылу! Путь на восток отрезан!»
Оставляя обозы, бросая тяжелое вооружение, белые поспешно отступали. Армия генерала Каппеля — краса и гордость колчаковских войск — уходила в глубь тайги: в сторону от важной для передвижения железнодорожной магистрали, за которую еще недавно она так цеплялась.
Развивая наступление, 30-я дивизия громила отборные, прекрасно вооруженные полчища врага.
Одна из бригад дивизии, которую Лапин направил к Томску, неожиданным броском подступила к городу, окружив здесь 1-ю колчаковскую армию. Томск, опоясанный мощной линией ледяных окопов, был взят без боя — белые предпочли капитулировать. Целую ночь командование бригады принимало пленных — их насчиталось 90 тысяч. На подъездных путях враг оставил много вагонов. Они были набиты оружием, боеприпасами, снаряжением.
Наконец-то красноармейцы могли хорошо вооружиться, одеться и добротные шинели.
— Вот спасибо белякам, припасли для нас обмундирование, — смеялись бойцы, стаскивая дырявьте башмаки с обмотками и примеряя трофейные сапоги.
Том временем Лапин во главе одного из своих полков продвигался вдоль Транссибирской железной дороги. Вот и станция Тайга, к которой он спешил. «Только бы успеть! — думал начдив, — Тогда генералу крышка». К нему подъехал командир полка Калмыков.
— Полк вышел на исходный рубеж, — доложил он. — К атаке готов.
— Хорошо, действуйте, как договорились.
Вечернюю темень прошила красная ракета. Не успела она догореть, как по станционной вышке ударило несколько пулеметов. Спустя минуту они взяли чуть левее — полоснули по окнам вокзальной постройки.
Бой перенесся в глубь станции. Слышались удаляющиеся взрывы гранат, перекрывавшие пулеметную дробь. Вскоре накал схватки ослабел, лишь кое-где раздавались разрозненные выстрелы. Лапин посмотрел на часы — прошло всего четверть часа. Послышался стук копыт. В темноте начдив сумел различить белую лошадь Калмыкова.
— Товарищ командир, — доложил тот, — задание выполнено. Дивизия врага разгромлена. Количество пленных подсчитывается.
— Спасибо, — сказал Лапин, — отличный «подарок» преподнесли мы Каппелю.
Калмыков знал, о каком «подарке» вдет речь: последняя надежда генерала Каппеля — выйти в этом место на железнодорожную магистраль — рухнула. Теперь ему оставалось одно — продвигаться глухой сибирской тайгой на восток. А это значило бросить тяжелое снаряжение, прорубать дорогу среди вековых деревьев.
Узнав о дерзком походе 30-й дивизии, командование 5-й армии хотело примерно наказать самовольного Лапина, но, получив сообщение о его прямо-таки потрясающих победах, смягчилось. Победа есть победа! Лапин получил согласие на дальнейшее продвижение.
Начдиву 30-й это было как раз кстати — в его голове уже зрел новый план…
Враг отступал теперь так поспешно, что часто его трудно было настигнуть. Но где-то, видимо, он рассчитывал остановиться, успеть закрепиться и дать решительный бой. А может быть, перейти в контрнаступление. И чтобы помешать этому, начдив велел отобрать из обоза лучших лошадей, запрячь их в кошевки (так сибиряки называют легкие сани) и посадить на них хорошо вооруженных бойцов. Получились подвижные, «летучие» отряды, способные за сутки отмахать до ста километров — скорость в зимних условиях по тем временам поразительная!
Во главе одного из таких отрядов — численностью в 200 красноармейцев — Лапин с ходу ворвался в город Ачинск, где располагался главный штаб Колчака. Налет был внезапным. Белые не успели даже уничтожить секретные документы — все побросали в главном центре управления.
— Ого, да тут целые сокровища! — воскликнул начдив, просматривая последние сводки, приказы, распоряжения по вражеским частям,
В одном из шкафов ему попалась на глаза папка из сафьяновой кожи. Он раскрыл ее. Там лежали списки командиров частей колчаковской армии — с именами и отчествами, с перечислением их наград. Лапин даже присвистнул от неожиданности. Несколько минут он сидел, уставившись в одну точку. Потом позвал дежурного: