Дети Джанкоя - страница 2

 как гласит объявление. В реке рыбы мало, но как-то один больной подарил несколько килограммов стерляди. Моста нет и не надо, связи с соседней областью не поддерживаются. С тех пор как закрыли кирпичный завод, мужчины работают либо таксистами, либо охранниками в бесчисленных магазинах. Больших производств нет.

Отсутствие выбора — главный минус маленьких городов, но здесь выбор есть: почти для каждого случая (больница тут исключение) найдется то, что англичане называют    — место, в которое мы ни ногой. — Педагоги не живут на Воскресенской горе, — почему? — А вот так. Потому же, почему те, кто лояльны больнице, никогда не пойдут в «Чебуречную».

Сухое вино спросом у местных не пользуется, но «Винных домов» тоже два.

— Вы каждый день его пьете? — спрашивает юная продавщица у седого художника, девушки между собой зовут его Доном , по названию любимого им вина.

Продавщица не осуждает художника, просто ей интересно.

— Не каждый, но… да.

Она, все так же учтиво:

— А как?  чуть-чуть или в хлам?

Она не умеет лучше спросить — он понимает, не обижается. Кстати, пьют теперь меньше: совсем, например, перестали дарить самогон. Курят тоже поменьше, осторожней водят машины — лихачи образумились или погибли, и детей стали бить много реже — город N. несмотря ни на что движется в сторону Запада, и гораздо быстрее Москвы.

Там порядок — ровная плитка, широкие тротуары и никаких ларьков. Тут с порядком похуже, но нет и мучительства — бетонных перегородок, шлагбаумов в каждом дворе, принудительных расселений, и однополая пара родителей хоть и выглядит необычно, но к ним совершенно терпимы, насколько можно судить: в отличие от государства жители города N. начали уважать , частную жизнь.

О названии города. Литератор, известное дело, хуже свиньи: , Калинов (драма «Гроза»), , Горюхино, одним словом — N., только бы не огорчать Семичастного.

«Мир не ломается, что ни случись»: происходят истории (скорей анекдоты), но наблюдательность притупляется — от чересчур непосредственного знакомства с предметом, слишком близкого рассматривания его. Видеть и удивляться — для этого нужно правильное соотношение старого с новым, знакомого  незнакомым. А чтобы вызвать сочувствие, бывает достаточно и поверхностного, моментального знания.

Ольга Л., тридцати с небольшим лет, приехала из соседнего городка за компанию с другой женщиной, директором детского сада:

— Не примете, доктор?

Кардиолог Ольге не нужен, сердце здоровое, но у нее тяжелый сахарный диабет.  есть? — Сгорел.

Как может сгореть ? — он же на батарейках. Оказалось — буквально сгорел, в пожаре, устроенном алкашом-соседом. Детей успела спасти (детей трое), живут в подсобном помещении детского сада, мужа у Ольги нет.

— А сосед — спасся?

— Какой там! — Развеселилась: — Курочка гриль!

Бывают пожары и в городе N. Сгорел одноэтажный дом в центре, погибла женщина. Через окно передала детей мужу, сама выбраться не смогла.  Сообщили: начальство, уже не на «Волгах», на автомобилях куда серьезнее, берет данное происшествие под личный контроль. Что это значит: семье дадут новый дом? — нет. Есть еще пожелания у пострадавшего? — чтоб в покое оставили, и — глазные капли с антибиотиком. Последняя просьба, видимо, слишком мелкая, да и нету способа удовлетворить ее, закупки лекаанируются сильно вперед.

Министр хочет пройтись по больнице. Халатик поверх пиджака, бахилы (бессмыслица, если думать о чистоте):

— Что, дедуль, — кричит старику восьмидесяти лет, — разрешает доктор сто грамм-то, нет?

— Я не алкоголик, — отвечает старик. — И слышу вас хорошо.

Министр с ним переходит на «вы», спрашивает о быте. Тот жалуется: пенсии едва хватает на оплату коммунальных услуг, а еще лекарства, еда…