Дети Судного Часа - страница 25
Впрочем, Ванесса сразу же забыла об этой гадости в воздухе. Ее внимание привлекло то, что под ногами. Очень-очень странное вещество, покрывающее все видимое пространство. До самого горизонта только эта грязно-белая рассыпчатая субстанция.
Хотя не такая уж и рассыпчатая. Ванесса осторожно коснулась ее пальцем, удостоверилась, что ничего плохого не происходит, и загребла целую горсть. Это загадочное нечто в ее руке сначала действительно было рассыпчатым, но быстро стало пружинящим и гелеобразным, потом сухим и шершавым, как вата, а затем начало липнуть к пальцам, точно густая слизь. Ванесса невольно сжала ладонь – и вещество тут же собралось в плотный комок. Но стоило ладони разжаться, как оно рассыпалось вдребезги и растеклось меж пальцев сухими каплями.
– Что это такое? – поинтересовался Креол, стоящий рядом и с любопытством наблюдающий за манипуляциями своей ученицы. – Снег?
– Что-то сомневаюсь…
Да уж, чем-чем, а снегом это было вряд ли. Хотя бы потому, что снег не бывает горячим. Странная субстанция не обжигала пальцев, но тепло от нее исходило ощутимое – по Цельсию градусов сорок, не меньше.
– Быть может, это и есть та самая сконь, о которой говорила Пречистая Дева? – предположил лод Гвэйдеон.
– Наверное… И в воздухе тоже она, наверное…
Убедившись, что воздух пригоден для дыхания, а опасностей поблизости нет, трое пришельцев занялись неотложными делами. Ванесса принялась копаться в багажнике. Креол уселся в позу лотоса и занялся изучением эфирных возмущений. А лод Гвэйдеон пошел кругами вокруг джипа, пристально рассматривая почву, ища какие-нибудь следы.
Впрочем, собственно почвы ему удалось отыскать немного. Сконь покрывает все толстым ковром. Где-то слой относительно тонок, где-то высятся настоящие сугробы, но земли… нет, земли не видно совсем.
Нет и растительности. Ни деревьев, ни кустарника, ни хотя бы травы. Лод Гвэйдеон печально покачал головой, глядя на эту безжизненную сконевую пустошь.
Взгляд Креола тоже стремительно скучнел. Он просеивал окружающий эфир сквозь мелкое сито и не находил ни единого ускоренного потока. Нигде. Ни в воздухе, ни в земле, ни в воде… хотя воды здесь нет, но и там наверняка пусто. Солнечный свет тоже ничего с собой не приносит.
В магическом смысле окружающее пространство является абсолютным вакуумом.
– Здесь действительно совсем нет маны, – пораженно воскликнул Креол, разминая в пальцах комочек скони. – Какой ужас. Кто бы мог подумать, что такие миры бывают?
– Значит, магов тут быть не может? – отозвалась Ванесса, доставая из багажника одну из сумок.
– Могут. Собственная-то мана никуда не девается – здесь нет только внешних источников. Но возможности у местных магов должны быть гораздо беднее. Если бы я родился в таком мире, то выше подмастерья бы не поднялся.
Ванесса сочувственно кивнула, включая счетчик Гейгера. Мановый фон – это проблема Креола, ему с ней и разбираться. Его ученицу куда больше беспокоил фон радиационный. Все-таки этот мир пережил катаклизм планетарного масштаба.
Побродив вокруг джипа с дозиметром, Ванесса успокоилась. Прибор потрескивал немного чаще, чем на Земле, но индикатор все время горел зеленый. Зловещий красный так ни разу и не вспыхнул.
Значит, по крайней мере эту зону можно считать безопасной.
– Ну что ж, тут Инанна не соврала… – неохотно признала девушка. – Уровень радиации выше нормы, но приемлемый. Хотя таблетки все же лучше принять… На всякий случай.
– Уровень чего?.. – не расслышал Креол.
– Радиации. Ты знаешь, что такое радиация?
– Нет.
– А что такое лучевая болезнь, ты знаешь?
– Нет.
– А вылечить ты меня сможешь, если я ее вдруг подхвачу?
– Нет.
– Как хорошо, что у меня есть архимаг… – саркастично хмыкнула Ванесса.
– Конечно, хорошо, – не понял иронии Креол. – Тебе несказанно повезло, что ты попала в ученицы именно ко мне.
– Да-да, я ужасно счастлива. А теперь помоги мне вытащить запаску.
– Что вытащить? – переспросил маг.
– Запасное колесо. Надо сменить покрышку.
– Зачем?
– Слушай, ну не задавай глупых вопросов, – поморщилась Вон. – Просто помоги. Лод Гвэйдеон, вы тоже помогите!
Паладин успел отойти довольно далеко. Внимательно исследуя почву, он таки отыскал первые признаки растительности. Несколько жалких травинок, кое-где пробивающихся сквозь толщу скони.