Детство 2 - страница 17

Фира по сторонам покосилась, а потом свою руку через мою продела. Стыдно почему-то стало, и приятно одновременно. С барышней гуляю! Барышня из Фиры так себе – што по возрасту, што по повадкам, зато красивая!

Гуляем так, и мысли текут ниочёмные. Просто хорошо! Санька потихонечку разговорился с идишами, да и приотстали они.

А потом у меня ноги сами будто – раз! И встали. И к павильону понесли. Такой себе у пруда, открытый, с прилавком на улицу.

– Будем посмотреть, или как? – Ехидничает слегонца приказчик за прилавком, и руки так разводит, вроде как товар охватывает. А товар такой, музыкальный весь! Гитары, гармошки губные, тетрадки с нотами.

– Пойдём отсюда, – Говорит тихонечко Фира, и за рукав тянет, – дорого здесь очень, в городе дешевле почти всё.

А я как заворожённый, да к гитаре.

– Можно?

– Вам посмотреть или сразу завернуть?

Понимает, стервь, што денег у меня если и есть, то на булку хлеба.

– Штобы да, так нет! Дайте сперва пощупать инструмент руками, чем сразу спрашивать за деньги!

Вот ей-ей, хотелось ему гадость в лицо мне сказать, но тут парни подошли, и приказчик заткнулся на вздохе. Дал мне гитару в руки, а морда самово кислая такая, што ясно – отойдём чуть, так он ввернутую взад гитару будет нарочито тряпочкой елозить.

Взял я инструмент в руки, да привычно так! Руками по струнам, настроил под себя, и взад вернул. С трудом! Потом мелочью в кармане звякнул, а у меня всево полтинник там от всего былово богачества, ну и оклемался.

Отошёл в сторонку, да и стою, мелочью позвякиваю. Фира рядышком, по руке гладит. Молча!

Я снова руку крендельком свернул, да и пошли дальше по парку гулять. Недолго гуляли, пока на шахматистов не наткнулись. Такие себе умственные мужчины за столиками, а то и просто на лавочках.

Постоял у одного, у другого, а потом часы песочные заприметил, и думаю – ага! Прошёлся да приглядел, где на тридцать секунд часы стоят, да и туда.

Походил, к партиям присмотрелся, к людям. Такие нужны, штоб время провести пришли, да не слишком надменные. Нашёл такого дяденьку, по виду из рантье небогатых, ну или шулеров средней руки, если говорить за Одессу. Здесь не вдруг и поймёшь, кто есть кто, да и не вдруг тоже.

Сидит на лавочке, скучает, сам с собой играет. Не так штобы молодой, и волосы такие чёрные, што сразу видно – красится! Седину закрашивает, значица.

Я остановился рядышком, да гривенник подбросил.

– Блиц?

– Имеете на взять перекинуть[8]? – И взгляд такой саркастический.

– На заработать имею, – Киваю и сажусь напротив, – мне до вечера ещё гитару насобирать надо, хочется потому как.

– Уважаю здоровую наглость, – Хрюкнул смешливо дяденька, да и начал расставлять фигуры, – но не обещаю ублажить ваши воспалённые хотения.

– Тридцать секунд по лондонским правилам[9] или как?

– Или как, это как?! – Засмеялся дяденька, – Давай по лондонским.

– Шломо, – Представляюсь я.

– Н-да? Скорее Иван, ну да твоё дело. Агафоник Юльевич. Ну-с…

…он сделал первый ход.

– …однако, – Озадаченно сказал он, теребя подкрашенный чёрный ус, – Однако! Повторим?

– За ваши деньги почему бы и не да?

– Спасибо, тётя Песя, – Благодарю хозяйку и не без труда встаю из-за стола, всерьёз думая о том, штобы пришить на штаны лямку через плечо, потому как после таких обедов пуговица на живот давит так, што просто ох.

– Ой, да всегда пожалуйста, – Смущается та, – Может, доешь-таки рыбку? А то котам отдавать придётся!

– Мрау! – Подтвердил басом рыжий всехний кот, крутящийся под ногами, и тиранулся о ногу тёти Песи.

– Ну как знаешь!

Котяра перехватил рыбку ещё в полёте и заурчал судовым двигателем, пожирая лакомство.

– Спасибо, тётя Песя, – Поднялся вслед за мной Санька, – Непривычная еда, но вкусно – страсть!

– А то ж! – Подбоченилась та, – Фира сегодня старалась, во кому-то жена достанется!

– Ма-ам! – Смущённо протянула девочка, стреляя в мою сторону глазами, отчево мне почему-то стало неловко и хорошо одновременно.

Вперевалочку спустились в прохладный подвальчик. Сиеста у нас, как у местных. Встаём чуть не раньше солнца, потом на море пешком бегаем, штоб мелюзга не прицепилась, потому как уследить за ними ну невозможно! Так тока, ровесники иногда с нами, а иногда и нет, втроём чаще.