Детство 2 - страница 5
Пообедали вчера, да как насели на нас местные! Што да как, да как там Лев Лазаревич, да Хитровка вообще, да как мы сами. Уу! Не заметил, а выболтал куда больше, чем хотелось бы. Вроде и не деревенский мальчишка, который по городу с открытым ртом бродит попервой, а всё едино, разговорился.
О само важном смолчал, канешно. Попаданство там моё, денежки у учителок и прочее. Но и так лишнево наговорил, а Санька и подавно – всё превсё о нашей деревенской жизни! Ни о чём не умолчал, даже деревенских забияк и злопыхателей как есть обрисовал. Но то ему не в вину, сам не шибко лучше.
Поездка ета, да воздух морской, да расспросы. Так и не добралися вчера до моря, хотя планы какие были, у-у! Поужинали, да еле-еле до подвальчика своево добрались. И ничево не мешало – ни разговоры с песнями во дворе сильно за полночь, которые сквозь сон иногда слышал, ни духлый и сырой подвальный воздух, ни блохи кусучие. Выспался!
– Утро? – Сонно спросил Санька из-под тонкова одеяла.
– Оно. Да ранешнее совсем, тока-тока солнце всходит. Спи!
– Не! – Взъерошенная голова друга высунулась из-под одеяла, – Ни в едином глазу!
Сбегали к нужнику, умылись, да и штоб время не терять, разминаться начали. Составили топчаны один на другой, стол и стулья отодвинули, вот и место мал-мала появилось. Не так штобы много, почти впритык, но во двор выходить не хочу. А то шапито какое-то выйдет. Впервые на арене, ети!
Суставчики да связочки прокрутили, я тока разогрелся, а Санька запыхался малость, потому как не привык ещё. Там, где мне разминка, ему устать хватит.
Ну и занялись гимнастикой – Чиж чем попроще, а я всё больше такой… не то штобы акробатикой, но рядышком.
На руки встать у стеночки, да поотжиматься вниз головой, потом попрыгать вверх из глубокова сида, ну и всё такое же. Хорошо позанимались! Не то што до пота, а чуть не до пены!
– Ой! – Послышалось от окошка, – а што это вы делаете? Вы цирковые, да? А почему не сказали? А я тоже так хочу!
Фирка отскочила от окошка и сбежала вниз по ступенькам, к нам в подвальчик.
– А ещё покажи! – Затеребила она меня, – Ну, как назад прогибаешься, головой до пола! Пожа-алуйста!
И глазами – хлоп!
Ну, думаю, ладно, малявка надоедливая! И показал, значица – как на мостик становиться могу, да как на руках ходить, на шпагаты всякие. Опомниться не успел, как сперва сам показал, и вот уже учу девчонку на мостик становиться. А ничево так, гибкая! Привычки нет, ето видно, но гнётся как та лозина!
Санька в сторонке сидит, да ухохатывается, дразнится!
– Жених и невеста!
– И што? – Остановилась Фира, – Завидно?
И язык! Розовый.
– Ну…
– Фира! – Закричала сверху тётя Песя, – где ты там запропала? Тебя послали мальчиков за завтраком позвать, а не к рыбакам за уловом!
– Сейчас! – А голосок-то какой звонкий! Ажно в ушах перепонки чуть не лопаются!
– Ой, я снова? Прости! – Тронула она меня за руку и выскочила во двор, – Забыла! Меня Егор учил цирковому всякому! Получилось!
– Цирковое ей! Ой-вэй! Не девочка, а позор почтенных еврейских родителей!
Пока они там препирались привычно, перебудив всех, кто ещё не встал и втянув их в свою свару, мы умылись наскоро, да и поспешили наверх.
– Суп фасолевый с картофелем, – Захлопотала тётя Песя вокруг нас с половником. В етот раз накрыто не на веранде на кухне. Тесновато чуть, но ничево так, уютственно! И не жарко, потому как солнце с утра не распалилось ещё.
– Вкусно! – Одобряю я, наворачивая по всем правила етикета.
– Поняла, Фирочка? Мужчина любит сперва глазами, а потом желудком! Но если не наполнить желудок вкусно и полезно, то глаза будут искать это вкусно на стороне. А если у мужчины вкусно полон желудок и не выедается мозг чайной ложечкой, то ничего ему больше и надо!
– Ма-ам!
– Помамкай мне тут! Ешьте, мальчики! А то знаю вас, небось на море пойдёте?
– Угу!
– Детвора! – Тётя Песя высунулась на веранду, – мальчики московские потом на море пойдут! Кто хотит, давайте тоже!
– И компания будет, – Пояснила она нам, засунувшись обратно, – и не заблудитесь.
Спустились после завтрака во двор и присели за стол под деревом. А вокруг носятся, переговариваются на своем, орут и мало што не дерутся.