Детство Сашки - страница 41

— Саша? Ты ведь — Саша?

— Да.

— Ты бегаешь?

— Так, Васька же убегает!

И он опять сорвался в погоню.

Вечером рассказал, что подходил какой-то чернявый, какой-то дурак, наверное…

— Это же твой врач! Он же тебе ногу спас!

И мать побежала к телефону, чтобы еще раз поблагодарить молодого хирурга, взявшего ответственность за лечение Сашки на себя.

А Сашка даже и не вспомнил о нем. Он уже думал о лете, которое будет скоро. О каникулах. О футболе.

И только иногда тер левую коленку, да еще стал опасаться стукаться коленями или падать на колени…

В коридоре затрезвонил телефон. У них недавно появился новый аппарат: белый, с синей трубкой, с блестящими золотом цифрами под прорезями в модном полупрозрачном диске. Тот, что был раньше, черный и тяжелый, уже два раза падал с полки, и был отбит кусочек справа, и трубка такая большая и неудобная… А новый был ярок и красив. И звонок его был мелодичен.

Сашка нехотя оторвался от книги, но к телефону не пошел. Он знал, что звонила с работы мама, чтобы напомнить ему, что пора в школу. В этом полугодии их класс учился во вторую смену, и родители только по телефону могли спросить его о сделанных уроках и сказать, что уже пора собираться.

После зимних каникул Сашка уже привычно заболел. Небольшая простуда с температурой и распухшими гландами позволила не ходить в школу еще целую неделю. Зато у него был целый книжный шкаф, в котором до прихода родителей можно было брать все, что угодно. Сашка очень любил читать. Он дожидался ухода родителей, хватал книгу и усаживался за стол. Потом с книгой шел на кухню — перекусить. Потом с книгой — в туалет. Потом с книгой — к телефону, чтобы спросить у Васьки, что там задавали сегодня. Он делал все письменные задания, чтобы в школе, когда выздоровеет, не отставать от одноклассников.

Сегодня он раскопал в шкафу книжку о приключениях Карика и Вали. Там брат с сестрой выпили микстуру — кстати, надо выпить микстуру от кашля — и стали маленькими. То есть, они и были еще не большие, а стали — как муравьи почти. И улетели к пруду на стрекозе. А профессор пошел их искать и спасать. А в пруду был паук…

Сашка пауков не любил и побаивался их. Когда он был совсем маленький, ну, когда жили еще на старой квартире, на Репина, ему перед каждым сном виделся огромный, побольше мяча, наверное, черный паук, спрыгивающий со шкафа прямо на грудь. Страшно было. Он потому и заснуть не мог долго. Теперь-то он так не боится, но все равно пауков не любит. И если в ванной утром появляется опять откуда-то черный восьминогий паучище, то Сашка сначала его смывает, а потом только начинает умываться.

А вот темной комнаты он все равно побаивается. Нет, не боится так, что не войти. Но серьезно побаивается. Сначала он долго готовится, а потом быстро вбегает в нее и тут же шлепает ладонью по выключателю, чтобы включить свет. Один раз он так вбежал, как раз вечером, но родители еще не пришли, а книгу уже надо было ставить на место, потому что эту книгу было «еще рано читать», как сказал папа. Сашка все равно прочитал. Там про любовь. Но это же скучно! Лучше бы он почитал про Чингачгука.

И вот он вбежал в комнату, правой рукой — раз по стенке. И — мимо. Еще раз, уже повернувшись к комнате спиной, чтобы искать выключатель. Только с третьего раза зажег свет. Страшно было, конечно. Целая темная комната за спиной… Мало ли что…

Телефон опять зазвонил. Сашка положил открытую книгу на кухонную табуретку и стал медленно обуваться, продолжая читать. Трубку он так и не поднял: пусть мама думает, что он уже ушел. Медленно-медленно сунул ногу в один валенок, потом так же медленно — вторую в другой. Постоял, согнувшись, продолжая ловить глазами ускользающую строчку. Потом поднял голову и посмотрел на большой будильник, стоящий на столе. Он специально будильник притащил из большой комнаты, чтобы следить за временем. До урока было еще полчаса. Идти до школы, даже зимой, в валенках и пальто — минут пятнадцать. Значит, есть еще время не страницу-другую. Тем более, что тут как раз пошло про муравьев, да еще с картинками. А муравьев Сашка любил, и летом часто замирал над попавшимся муравейником, наблюдая за его суетливой жизнью.