Детство Сашки - страница 7

Солнце уже было высоко, но еще было не жарко. Ноги холодили камни ступенек. В тенечке лежал Мальчик, повиливая хвостом. В саду никого не было, но урчал мотор насоса в колодце и из длинного черного шланга наливалась вода в большие лунки под яблоками. Раньше мотора не было, и воду таскали ведрами, выливая по несколько ведер под каждую яблоню. И Сашка носил, но он тогда был еще маленький, и воду ему наливали в бидон. А потом вскладчину купили насос, и теперь дедушка только нажимал кнопку, а из шланга лилась вода.

Сашка потрепал Мальчика по голове, подошел к шлангу и нагнулся к самой земле. В прошлом году вот так же поливали яблони, а потом вода вымыла прямо из-под корней несколько винтовочных патронов. Совершенно целых, даже с порохом, только не блестящих, а потемневших от времени. Сегодня патронов было не видно…

И Сашка побежал вверх по тропинке, потом тихо, как партизан, скользнул мимо кухни, потом в узкий проход между кухней и сараем, в котором раньше держали корову, потом по тропинке вдоль огорода к туалету. Дедушка почти каждые два-три года переставлял туалет на другое место. Вот и сейчас он оказался прямо возле тропинки, совсем близко, а не как раньше, когда стоял в самом конце огорода. Внутри было светло от солнца, пробивающегося в щели и в маленькое окошко, жужжала одинокая муха, мрачно висел под потолком огромный черный паук, а на гвоздике была приколоты остатки старинной «Книги молодого командира» с картинками про оружие и форму.

Потом — умываться, бренча носиком жестяного умывальника. Потом — на кухню, где бабушка выдала ему большой пребольшой огурец «только с грядки!» и теплую еще горбушку черного хлеба, которую посолила и натерла чесноком.

И вот он начался — первый настоящий день летних каникул!

Сначала Сашка достал из-под крыши кухни засунутый туда еще в прошлом году старый немецкий штык. Штыки у немцев были плоские, как ножи, с длинной удобной рукояткой. Этим штыком он поковырял землю под яблонями, но патронов пока видно не было, и он только перекинул шланг в другую лунку. Сходил, проверил, растет ли крапива за домом. Крапива разрослась, и он немного повоевал с ней, срубая жирные зеленые стебли. Оттуда он вернулся к яблоневому саду и проверил, стоит ли все еще старая железная кровать в дальнем углу. Там они однажды ночевали с Васькой в прошлом году, когда тот приехал в гости. Спать там не удалось из-за комаров, но зато было весело и немного страшно. А за кроватью стоял чугунный стульчик. Дедушка говорил, что это от трактора, но Сашка точно знал, что — от танка. Так всем и рассказывал. Тут же была война, и поэтому везде есть патроны в земле, немецкий штык, сиденье от танка, и еще поэтому не разрешают ходить далеко в степь, потому что там есть мины. Из сада мимо курятника поднялся к сараю и нашел под его крышей два новых осиных гнезда.

Ос он не любил, они все время лезли во все сладкое, и еще они могли ужалить. Сашка размахнулся, воткнул в одно гнездо штык, а сам отбежал в сторону. Осы поднялись и, жужжа, какое-то время рыскали, ища обидчика. Как только успокоились, он подскочил к штыку и резко дернул вниз за рукоятку, отделяя бумажное гнездо от крыши. Гнездо упало, он выскочил на улицу и прикрыл за собой дверь, щурясь на солнце.

— Ты чего там? — раздался из курятника дедушкин голос.

— Осы, — солидно и веско сказал Сашка.

— Правильно, побей их, побей…

Он так же свалил и второе гнездо, а потом, когда осы улетели, вынес гнезда на солнце и расковырял их, интересуясь внутренним строением. Как осы строят гнезда, Сашка уже знал: прочитал в книжке про Карика и Валю.

Обошел сарай, постукивая штыком по побеленной неровной стене. Дядя Ваня говорил, что в одной из стен, где-то наверху, он замуровал кавалерийский карабин и обрез винтовки. Давно, еще в войну. Звук ударов везде был одинаков, и Сашка, обежав сарай, подошел к огромной бочке. Вернее, это даже не бочка была, а два бетонных кольца, установленных друг на друга и залитых водой. Это был настоящий бассейн, в котором можно было купаться, если не ходить на пруд.

Сашка постоял, смотря в воду. После той книжки он уже различал, где тут водомерки, а кто — личинка стрекозы. Пауков видно не было. Пауков Сашка не любил и боялся. Он всегда ходил с Любой и с Людой «выливать» тарантулов, но всегда это было страшно, когда из черной норки вдруг выскакивал огромный лохматый паук.