Дева Баттермира - страница 20

Хоуп остановился на самой вершине Монашьего утеса, глядя вниз на отвесные скалы, носящие название «Челюсти Борроудейла», и ожидая некоего откровения свыше. Именно о таких дивных пейзажах, как этот, сочиняли бесчисленные стихи великие поэты, их изображали маслом на холсте маститые художники. Налюбовавшись местными достопримечательностями во время своей поездки по этим восхитительным местам, Томас Грей назвал Озерный край «Блаженным долом». А после того, как вышли его путевые заметки, писатели и поэты гурьбой ринулись в эти благословенные Богом места, дабы исследовать и одновременно насладиться божественной гармонией, которая во всей своей красе блистала перед восхищенными взорами. Здесь и в самом деле глаз радовало удивительное сочетание высоких холмов, глубоких долин, синих озер и рек и еще то, неуловимое, что Колридж называл «пространство, вызывающее душевный трепет». Одна из первых великих работ маслом, выставленная в Королевской академии искусств Тернером несколько лет назад, называлась «Утро в Конистонских холмах». Полотно было написано всего в нескольких милях от того места, где сейчас стоял полковник Хоуп, вглядываясь в бескрайний ландшафт. В те годы Тернеру едва минуло двадцать три, именно тогда была выставлена его картина. Однако уже в те дни художник сумел увидеть в этом пейзаже истинный рай: нижнюю часть картины занимал склон, уходящий во тьму, в то время как верхняя часть представляла собой мир света — бесплотного и одновременно олицетворявшего собой саму бесконечность.

Всю центральную часть картины занимают две фигуры — мужчины и женщины — Адама и Евы, окруженные стадами овец, на фоне благословенного Эдемского сада Камбрии. И в то самое время, когда полковник Хоуп, стоя на этом скалистом выступе, называемом Монашьим утесом, любовался окрестностями, Вордсворт уже принялся перерабатывать свою «Прелюдию», в поэтической форме увековечивая неодолимое влияние Озерного края, которое тот оказывал на умы и сердца всех путешественников. А всего в нескольких сотнях ярдов от гостиницы «Голова королевы», в собственной резиденции Грета-Холл другой, не менее выдающийся поэт Колридж исследовал наслаждение, выпадающее на долю всякого, кто вольно или невольно оказывается почитателем сего края, лишь однажды вкусив незабываемых впечатлений, и пищи для ума, даваемой подобными впечатлениями.

В философских воззрениях, искусстве и мыслях людей, весьма мудрых и обладающих немалым влиянием на умы широкой публики, таких, как Грей, Тернер, Колридж и Вордсворт, это маленькое, отрезанное от остального мира провинциальное местечко стало одновременно и объектом исследований, и идеалом. Некоей счастливой Аркадией античных сказаний, где мирная жизнь противостоит любым политическим интригам и где религия, оказавшись совершенно несостоятельной перед лицом великой природы, вынуждена была обратиться к ней, дабы не утратить остатков влияния на души человеческие. Еще совсем недавно было принято полагать, будто природа эта не обладает ничем, кроме беспощадной и необузданной дикости. И многие оставались верны собственному заблуждению.

Включая Хоупа. В течение трех минут он стоял на скале, глядя на раскинувшуюся перед ним панораму. Он в должной мере оценил превосходный пейзаж этих мест: да и сам по себе вечер был прекрасен. Одинокие маленькие лодочки на зеркальной поверхности озера, живописные облака в синем небе, отражение которых плыло по зеркалу вод, легкий бриз, неспешно прогуливающиеся люди, признаки цивилизованной деятельности на острове Поклингтон, — путешественник по Озерному краю о большем и мечтать не мог. Но на этом курорте Хоупа привлекали только люди. Конечно, доведись ему описывать местные красоты, он бы нашел красивые эпитеты, дабы выразить собственный восторг. Но на самом деле впечатлили его лишь водные пространства, да и то с практической точки зрения: он бы не отказался от хорошей рыбалки.

— Уж поверьте, Баркетт станет отличным компаньоном для рыбной ловли. — Джордж Вуд говорил медленно, с расстановкой. Был он уже изрядно пьян и в том благожелательном настроении, которое располагает к неспешной беседе. — Уж Баркетт-то умеет ловить рыбу на крючок.