Дева Баттермира - страница 22

— Всей душой. И даже более того: я последую за вами, сэр, поднимаю свой бокал в вашу честь… нет… я провозглашаю за вас тост… совсем как за мистера Питта — великого англичанина.

Они выпили еще по порции портвейна, дополнительно нагрузив печень.

— Все дело в путешественниках, мистер Вуд. Я изо всех стремился найти себе товарища в своем путешествии по Озерному краю. Позвольте заметить, у меня нет ни охоты, ни времени заводить знакомства с нетитулованными мелкопоместными дворянами. Что же касается людей благородного происхождения, то многие из них, как я уже упоминал, могут оказаться знакомы с моим старшим братом, или со мной, или с моим отцом, или с тем и другим одновременно. А у меня нет ни малейшего желания поддерживать семейные отношения во время моего путешествия инкогнито. Семья может погубить любого, вы не находите, мистер Вуд? В то самое время, как мы усердно налегаем на весла в крохотном и утлом суденышке, прокладывая собственный путь по океану, семья из темных глубин прошлого протягивает к нам свои длинные щупальца, оплетает наше суденышко, словно змея, и затягивает в пучину, подобно гигантскому осьминогу. Близкие нам люди даже могут быть настроены весьма и весьма доброжелательно, но мы-то сами как можем судить об этом, мистер Вуд? Мне уж не раз доводилось видеть подобную картину, когда змеиные щупальца опутывают беднягу и увлекают его на самое дно…

Мало-помалу его голос набирал силу. Многие годы подряд прожив в полном одиночестве, что, собственно, и привело его к теперешнему отчаянному положению, Хоуп и сам отдавал себе отчет, насколько трудно ему противостоять тяге к общению. Ньютон наверняка бы обвинил его в чрезвычайной небрежности. Однако сегодня день выдался особенно тяжелым: долгий переезд, прибытие, знакомство с Кесвиком, чему он вовсе не был рад, затем это возлияние. И все же его пьяная лесть позволила ему заполучить самого преданного союзника. Ньютон никогда не понимал, что изредка наступают моменты, когда ты просто вынужден проявлять неумеренность, которая в конечном итоге учит тебя быть куда более снисходительным к собственным недостаткам, и часто, как ни странно, дарует тебе некое вознаграждение за вынужденные лишения. Однако коварный портвейн мало-помалу погружал его в полусонное состояние после долгой дороги, казавшееся Хоупу блаженной роскошью. Но Вуд по-прежнему ничего не мог понять насчет богатых путешественников. Вдаваться в объяснения уже было поздновато. Вскоре хозяин гостиницы и сам догадается, что имел в виду Хоуп. Теперь Джордж Вуд стал его горячим поклонником.

Богатый жизненный опыт подсказывал Хоупу, что завтра, когда он проснется после попойки, его состояние будет не из лучших. И все же, несмотря на последствия, ему надлежало заручиться поддержкой хозяина гостиницы. Случается, что лучшим средством от перепоя оказывается лишняя порция спиртного. Дэн и Мальчишка-мартышка вместе с шестью другими слугами давным-давно улеглись спать на чердаке конюшни, вмещавшей всего лишь три стойла. Служанкам повезло гораздо больше, им были предоставлены кровати в двух мансардах. Среди постояльцев гостиницы, решил Хоуп, нет никого, чье общество представляло бы интерес, хотя один или два были весьма состоятельны. В крайнем случае он мог бы воспользоваться их услугами или кошельками, но не более того. Однако все они уже улеглись спать, удалившись в свои комнаты, как и хозяйка гостиницы, которую мистер Вуд великодушно отпустил после того, как она принесла им вторую бутылку портвейна.

Они сидели на дубовой скамье в маленькой уютной комнатке, торф в камине занялся ярко и быстро, разгоняя мрак и прохладу наступившей ночи. Даже лошади давно спали. Всю эту картину полковник видел как бы со стороны. Эта его способность отрешиться от собственного тела и взглянуть на мир с иной точки зрения могла бы показаться ужасающей, однако сам он чаще всего испытывал от нее истинный восторг. Он «видел» двух мужчин с бокалами портвейна в тихой уютной комнатке в «Голове королевы», расположенной в центре маленького, погруженного в сон городка. Видел он и сам городишко, раскинувшийся на берегах двух озер в ложбине между древними горами, которые, при всем своем величии, представлялись ему лишь крохотными точками на бесконечно огромном лике Земли под бескрайними небесами, раскинувшимися над головой…