Девичник. Тихие омуты - страница 24

В джипе было довольно просторно. Мужчина тем временем открыл бардачок и достал оттуда несколько презервативов.

— Выбирай, красавица. — Он взял их в руки, как карты, раскинув веером. Увидев замешательство на лице Лады, поспешил сам сделать выбор. — Все, берем красный — презерватив чемпионов.

— Я…

Лада хотела сказать, что все происходящее не в ее стиле. Она должна была хоть что-то сказать, прежде чем эти сильные руки подомнут ее под себя. Но Лада не успела. Гаврош оказался еще проворнее, чем она ожидала. Он опустил переднее сиденье для пассажира, потом — свое. Получился этакий островок, предназначенный для любовных утех. Несколько умелых движений полностью освободили ему путь к райскому наслаждению. Поцелуй словно лишил ее остатка способности думать. Теперь она была готова лишь чувствовать. Через несколько минут Лада уже витала в облаках наслаждения. Это были слои где-то повыше стратосферы — высший кайф. Воображение Лады рисовало ей роскошную кровать, зажженные свечи, аромат дорогого вина и фруктов. Она не хотела думать о том, что она в чужой машине, в лесу, что занимается сексом с мужчиной, который может оказаться бог знает кем. Она получала долгожданное наслаждение, считая его вполне заслуженным, выстраданным за долгие дни целомудрия с Владленом.

Оргазм накатил на нее горячей волной, заставив застонать и признать, что все ее попытки самоудовлетворения — жалкая копия того, что может дать близость с мужчиной. Гаврош позволил себе испытать высшее наслаждение, лишь только заметил, как разгладились напрягшиеся черты лица его партнерши.

— Как хорошо. — Гаврош лег на спину рядом с застывшей Ладой.

Ей не хотелось возвращаться обратно, она все еще витала в облаках удовольствия. К тому же сейчас она начала испытывать некий дискомфорт. Она решила, что повела себя, как дешевая шлюшка, которая отдалась без единого слова, без сопротивления, без предварительной игры, просто отвечая желанию мужчины. Она продешевила — это беспокоило ее больше всего. Лада привыкла к тому, что ее тело дорогого стоило. Использовать мужчин в своих интересах стало для нее привычным явлением. Связь могла быть короткой, долгой, основанной на чувствах и расчете, но всегда было известно, что она, красивая и сексуальная, получит в конце, кроме наслаждения. Нет, она поступила опрометчиво. Вот что значит воздержание. Оно лишает тебя элементарного чувства самосохранения и достоинства. Сейчас ее попросят освободить салон, и ей придется на своих серебряных шпильках бороздить глубокие, грязные следы от протекторов. Но вместо этого она услышала:

— Извини, я, кажется, слишком быстро… слишком быстро кончил. Ты такая красивая…

— Все было хорошо. — Лада натягивала трусики, разглядывая свои колготки. Она была уверена, что они будут порваны. Но пока не находила никаких стрелок, дыр. Потом она устремила свой взгляд на приборную доску, в которую упиралась острыми шпильками во время близости. Кажется, и здесь порядок. Поправляя юбку, Лада бросила взгляд на поникшую плоть мужчины. Даже в невозбужденном состоянии она впечатляла своими размерами. Действительно чемпион! Лада отвернулась к окну и улыбнулась. Гаврош заметил это и истолковал по-своему. Легкий щелчок, тихий звук опускаемого стекла.

— Оп-па! — Средство для безопасного секса с тихим шлепком упало в грязную борозду. Гаврош высунулся из окна и, обернувшись к Ладе, с напускной грустью изрек: — Миллионы моих отпрысков найдут здесь свой последний приют.

— Зачем ты так? — Лада села, ожидая, пока ее сиденье снова примет надлежащий вид. Поправляя растрепанные волосы, она наблюдала за тем, как сзади нее поднимается кожаная спинка черного цвета. — Наверное, летом на этих сиденьях очень жарко.

— На них всегда очень жарко, — застегивая брюки, заметил Гаврош. Он хитро улыбнулся.

— Слушай… — Его самоуверенность начала раздражать Ладу. — А почему ты был так уверен, что я… Что мы с тобой будем этим заниматься?

— После того как ты произнесла свое имя, я понял, что ты готова. В твоем голосе был такой призыв, что я принял его без раздумий. Разве я мог раздумывать — такая женщина! — Он положил руку ей на бедро, нежно погладил. — Ты такая красивая.