Девушка из Хиросимы - страница 13
— Идите к часовенке Инари! Сейчас там покажут кинематограф! Американскую картину!
Дети и женщины пошли за грузовиками. Таками тоже поплелся за ними.
— Я не пойду туда, — Яэко потерла ноги и села па ступеньках крыльца. — Расхотелось.
А Кантян придет сюда? — спросила Сумико, но не получила ответа.
Около школы уже никого не было. К крыльцу подошла с шестом маленькая, худощавая Отоё, школьная уборщица. Она подбирала разорванные кулечки и целлофановые обертки и, тщательно расправив их, запихивала за пазуху. Затем стала снимать с помощью шеста бумажные фонарики. Один фонарик ей удалось зацепить, но он сорвался с шеста и упал на землю. С остальными фонариками ничего не получалось, Отоё только тыкала в них шестом и раскачивала.
— Добрый вечер, тетя! — поздоровались девушки.
Сумико взяла у Отоё шест и стала снимать фонарики, тушить их и накладывать друг на друга.
— А вы чего не пошли туда? — спросила Отоё, вглядываясь в лица девушек. — Сегодня веселиться надо.
От нее пахло брагой.
— А мы устали, — сказала Сумико и вздохнула. — Мы уже старухи.
Веселиться надо, — повторила Отоё. — Ты сколько горошин съела сегодня?
А тетя сколько? — Сумико улыбнулась, сморщив носик. — Тридцать?
Тридцать я ела, когда мне было тридцать. — Отоё покачнулась и махнула рукой. — А сегодня мне надо съесть больше…
И поэтому тетя ©место горошин… нехмножко выпила?
Немножко… — Отоё вытерла рот рукавом. — Сегодня меня позвали в усадьбу господина Сакума,, и я гадала всем. А потом угостили. Только теперь делают плохую брагу. Раньше, до войны, варили вкусную, а теперь… весь хороший рис увозят куда–то.
А на чем тетя гадала?
На горошинах. Если бы не была пьяна, погадала бы и вам. Как–нибудь в следующий раз…
Сумико пошарила у себя за поясом и передала Отоё несколько горошин.
— А ты сколько горошин съела сегодня? — спросила Отоё.
Мне надо было семнадцать… — Сумико покачала головой. — Но я не ела. Все равно скоро умру.
Не говори глупости, — сказала Яэко.
Сумико подобрала на крыльце несколько кулечкоз
и протянула Отоё.
— Спасибо, теперь заклею всё, — пробормотала Отоё. — Вчера какие–то мальчишки порвали у меня всю дверь, проклятые.
Она собрала фонарики и ушла.
— Пойдем домой, — унылым голосом сказала Яэко.
Может быть, Кантян пошел туда? — Сумико показала в сторону рощи. — Там уже начали?
Яэко мотнула головой.
— Наверное, занят, если не пришел сюда. А нам нечего итти на сборище клуба «Четыре Эйч». Пойдем домой, только другой дорогой.
3
Они прошли мимо холма, на котором возвышалась белая кирпичная стена усадьбы господина Югэ. У мостика, на опушке бамбуковой чащи, мигал огонек. Яэко схватила Сумико за рукав.
— Это солдаты с базы. Пойдем обратно.
Ничего. — Сумико тряхнула головой. — Пробежим быстро мимо них.
Схватят и затащат в чащу… Идем обратно.
У мостика замелькали два огонька.
— Это не они, — сказала Сумико. — Они бы стояли в темноте, не зажигая света. Пойдем.
Сев на корточки, она стала собирать камешки и прятать их в рукава.
— В случае чего побежим обратно. Пошли.
Яэко сняла сандалии. Сумико сделала то же. Подойдя ближе к мостику, они остановились. Огонек приближался. Послышался хруст веток.
— Бежим! — шепнула Сумико.
Яэко остановила подругу, собиравшуюся бросить камень в сторону огонька.
— Постой, это бумажный фонарик. Это не они. У них электрические.
К ним подошел человек и поднял над головой бумажный фонарик. Потом подошел еще один, высокий, чуть прихрамывающий.
— Яэ? Домой? — спросил О'Н.
Яэко ответила не сразу. Она бросила сандалии на землю, надела их и, отвернувшись, буркнула:
— Думала, Кандзи–сан туда пойдет.
Подойдя к Яэко, Кандзи что–то тихо сказал, они отошли в сторону. Сперва Яэко разговаривала, стоя спиной к Кандзи, но немного спустя повернулась к нему лицом. Парень с фонариком продолжал стоять около Сумико. Его густые брови были удивленно приподняты. Он поднес фонарик совсем близко к ее лицу. Она сердито посмотрела на него, их глаза встретились, и он отвел взгляд в сторону, а она, сердито мотнув головой, пошла к мостику. Человек в каскетке и с рюкзаком за спиной, прислонив велосипед к перилам мостика, чинил его, другой, в студенческой фуражке, тоже прислонив велосипед к перилам, чиркал спичками. Двое парней стояли возле велосипедистов и курили. Все молча проводили взглядом Сумико.