Девушка из тихого омута - страница 13
– Желаю удачной съемки.
– Благодарю, – ответила она, предчувствуя, что этим разговор не окончится.
– Хотел попросить…
– О чем?
– Вечером после съемок жду вас в гости.
– Это вряд ли, – ответила Лионелла. – Съемки закончатся поздно.
Тихвин возразил:
– Виктор сказал, что часов в шесть, не позже.
– Режиссер всегда так говорит. По факту – всегда позже. Дай бог управиться к десяти.
– Ну что же… Десять, так десять. Пришлю за вами машину.
– А сами что же?
– Хотите, чтобы я сам?..
– Нет-нет! – запротестовала она. – Это я – так. К слову.
– Вы не похожи на женщину, которая говорит к слову. Такие, как вы, говорят только по делу. Заеду за вами лично, – заявил Тихвин.
– Но я не сказала – «да».
– Разве?
Лионелла уверенно покачала головой:
– Нет, не сказала.
– Ага… – озадачился Тихвин. – Вся эта история мне нравится все больше и больше.
– Что за история? – Она надменно вскинула брови.
– Наша с вами.
– У нас нет совместной истории. У каждого – своя собственная.
– Вы заблуждаетесь и скоро это поймете.
– Ого! – Лионелла почувствовала себя неуютно. – Звучит как угроза или шантаж.
– Глупости, – улыбнулся ей Тихвин, но улыбка слетела с его губ, потому что Лионелла резко побледнела. Не отрывая глаз от ее лица, он спросил: – Что с вами? Что случилось?!
Лионелла вытянула дрожащую руку.
– Там Бирюкова…
Он резко обернулся. В нескольких шагах спиной к ним стояла плотная женщина, одетая в русский сарафан и цветастый платок, накинутый поверх повойника. На ее ногах были красные сапоги с загнутыми носками.
Тихвин шагнул к ней, взял за плечи и развернул лицом к себе. Лионелла прерывисто выдохнула. Увидев лицо женщины, она сообразила, что Пилютик нашел дублершу Бирюковой, которая будет присутствовать в кадре. При мысли, что еще недавно костюм новгородской княгини был на убитой, Лионелла пришла в бешенство:
– Да что же это?! – Она поискала глазами Тамару. – Костюмерша где?
Кто-то указал на автобус. К возмущению Лионеллы прибавилась злость на себя: действительно, где еще можно было отыскать костюмершу?
Ворвавшись в автобус, она столкнулась с Тамарой.
– Как ты могла?!
– Я не понимаю… – опешила Тамара.
– Зачем ты дала одежду с мертвой Бирюковой ее дублерше?
– А где мне было взять другую? – с легким «наездом» ответила костюмерша.
– Уверена, что вопрос можно было решить. В конце концов, отправить машину за чем-то другим.
– Я сделала то, что мне приказали. И вообще…
– Что? – уточнила Лионелла.
– Не мешайте мне работать, Лионелла Павловна.
– Ты хоть сказала дублерше, откуда взялась эта одежда?
– Как можно?! – воскликнула Тамара. – И вы молчите!
– Это мерзко!
Лионелла вышла из автобуса. Ее уже поджидал Лосев.
– Нужно поговорить!
– Здравствуйте, во-первых, – сказала Лионелла. – Вас не учили здороваться?
– Нарываетесь? – спросил следователь.
– Я? – Лионелла искренне удивилась. – Нет. Никогда.
– Отойдем в сторону. – С дерева посыпался снег, и Лосев испуганно отшатнулся. Борсетка нервно перекочевала из одной подмышки в другую.
– Чего вам? – спросила Лионелла, шагнув за ним.
– Объясните, для чего вы отправились ночью в лес?
– Глупый вопрос, на который я уже отвечала.
– Для чего вы отправились ночью в лес? – раздраженно повторил Лосев.
– Мне не спалось. И я решила прогуляться, – так же раздраженно ответила Лионелла.
– К озеру? – уточнил Лосев.
– Да.
– Тогда как вы оказались в лесу?
– Шла по берегу, промочила ноги и решила вернуться обратно.
– К озеру?
– Далось вам это озеро! – воскликнула Лионелла.
– Это не мне оно далось, – возразил следователь. – Оно далось вам. Куда вы собирались вернуться?
– В пансионат! Было темно, холодно, к тому же пошел дождь.
– И отсюда возникает вопрос: какого черта вы потащились в лес?
Сделав паузу, Лионелла веско проговорила:
– В таком тоне бессмысленно продолжать разговор. – Заметив Тихвина, она поманила его рукой.
Но к тому времени, когда Егор Макарович подошел, Лосев куда-то исчез.
– Могу чем-то помочь? – спросил Тихвин.
– Уже помогли.
– А ведь я предупреждал вас…
– Относительно чего? – рассеянно осведомилась Лионелла.
– Мы говорим про Лосева.
– И что же? – Она старательно делала вид, что не происходит ничего из ряда вон выходящего.