Девушка мечты (сборник) - страница 4

— Трудностью здесь является результат природы отношений между вами и вашей женой. У вас был относительно короткий испытательный период перед вашим ортомарьяжем, не так ли?

— Около трех месяцев, — признал Бедлоу. — Наверное, это меньше, чем обычно, но мы решили, что вполне уверены друг в друге.

Мюзертон кивнул.

— Теперь на минутку вернемся назад. Почти все до какой-то степени боятся людей. Например, возьмем страх перед аудиторией. Совершенно нормальный человек обнаруживает себя противостоящим большой группе, не тем безликим существам, которые игнорируют его, но группе людей. Теперь усильте это чувство раз в десять и вы поймете страхи своей жены. — Внезапно Мюзертон пристально поглядел в глаза своего собеседника. — Вот вам причина, почему вы вернулись к нам неудовлетворенным: ваша жена ужасно, ужасно боялась вас. Мы просто удалили у нее этот страх. И это было именно то, что прописано в контракте.

— Но вы, конечно же, не хотите утверждать...

На лице доктора Мюзертона вспыхнула профессиональная улыбка.

— Экстрасенсорная операция прошла совершенно успешно. Все технические требования были выполнены. Мне кажется, что несколько несправедливо с вашей стороны ворваться вот так в мой офис и потребовать возмещения. Я хочу, чтобы вы знали, что вся эта сцена была самой печальной для меня.

— Самой печальной? Самой печальной? — почти что закричал Бедлоу. — Если вам это показалось печальным, то как насчет меня? Вы вообще знаете, на что теперь похожа моя жена, когда вы закончили работать с ней? Вы знаете, во что превратился за эти дни мой дом? Позвольте мне сказать вам, Мюзертон...

Психометрист прервал его быстрым взмахом руки.

— Не стоит вам беспокоиться, мистер Бедлоу. Я знаю, на что все это похоже.

Он секунду глядел на клавиатуру сортировщика записей, затем ударами кулака набил на ней номер нужного кода.

Вспыхнул экран на стене.

— Вот сцена, которую мы сняли после завершения работы над вашей женой.

— Но я думал, что вы демонтировали скрытые камеры! — закричал Бедлоу, и лицо его стало темно-багровым. — Что же вы за люди, черт побери!

— Тише, пожалуйста. Сцена уже идет полным ходом.

Бедлоу повернулся и уставился на экран.

— Диана, я просто так не могу, — услышал Бедлоу собственный голос.

Затем он вспомнил сцену, которую показывал ему экран, сцену, разыгравшуюся на следующий день после возвращения жены из Института Прикладной Психохирургии.

Жена протянула ему пистолет и достала магазин, чтобы показать патроны, зловеще мерцающие в прозрачном патроннике.

— Вот, держи, — сказала она. — Это хороший пистолет. И ради всех святых, не возмущайся, Джонни.

Бедлоу взял пистолет и хмуро уставился на него.

— Но так просто не делают. Как я могу пойти в Развлекательный Центр с заряженным пистолетом? Люди так просто не поступают. По крайней мере, не в той одежде, в которой ясно видно, что пистолет заряжен.

— Это глупо, — сказала Диана. — Ты прекрасно знаешь, что половина людей в Центре будет носить заряженное оружие. Кроме того, клерк уверял меня, что совершенно нормально зарядить пистолет перед тем, как ты возьмешь его с собой. В конце концов, он ведь, знаешь ли, как раз и предназначен для защиты. Но давай не будем об этом спорить, ладно? Это так утомительно.

Она подошла к личному каталогу и стала набирать код платья, в то время как Бедлоу наблюдал за ее быстрыми, точными движениями.

Платье выскользнуло из приемника.

— Дай мне мой обычный пистолет, — сказал Бедлоу. — Хватит этой ерунды.

— Какой ерунды? — спокойно спросила она. — Я купила тебе новый пистолет специально для сегодняшней вечеринки, и вот, пожалуйста, ты отказываешься даже обдумать идею взять его с собой. Если бы я так не любила тебя, то могла бы и оскорбиться.

— Достань мне мой старый пистолет, — повторил Бедлоу.

— Ну если ты так настаиваешь, Джон. Эти ссоры так утомительны. — Она взяла платье и положила его на кровать. — Сейчас я достану тебе твое старое оружие. Дай только мне сначала надеть платье.

— Ты слышала меня? — сказал Бедлоу, чувствуя, как лицо его наливается жаром от гнева. — Диана, я сказал...

— Минутку, глупый! Нет никакой причины, зачем я должна носиться по квартире раздетой по любому твоему слову.