Девушка с нижнего этажа - страница 10

Натянув ночную рубашку и толстые носки, я тянусь через возвышение, которое служит мне кроватью. Я достаю шерстяной кляп из отверстия, расположенного над подушкой: когда оно закрыто, звук с нашего конца переговорной трубы не может донестись до ушей Беллов.

Из трубы вылетает легкий ветерок, колеблющий пламя керосиновой лампы, что стоит на деревянном ящике – он играет роль моей прикроватной тумбочки. До меня доносится эхо размеренных шагов мистера Белла. Точные математические расчеты мне неизвестны, но Старина Джин считает, что «слышимое» пространство расположено вокруг рабочего стола, а он находится почти над моим углом.

Беллы спорят. Я молюсь, чтобы их разговор не был связан с тем, что в подвале завелись крысы.

– Тысяча шестьсот подписчиков, а этот ни на что не годный «Трубач» уже преодолел отметку в три тысячи. Черт бы побрал эту тетушку Эдну с ее нелепой колонкой советов, – гремит голос издателя. – Это просто позор.

Голос мистера Белла имеет только два уровня звучности: громкий и очень громкий. Я представляю его пунцовое полное лицо с мешками под сверкающими гневом глазами.

Я задерживаю дыхание. Мне грустно слышать огорченный голос мистера Белла, но, по крайней мере, для нас со Стариной Джином еще не все кончено.

Тираж газеты «Фокус» сократился, когда недавно в нем появилась смелая статья Нэйтана. В ней он выступил против предложения разделить трамваи Атланты по расовому признаку. А тираж издания «Трубач», наоборот, взлетел до небес благодаря колонке советов. Овчарка Беллов по кличке Дера – это сокращение от Выдержка – звонко гавкает и принимается стучать хвостом. Дере не стали купировать хвост, как это происходит с большинством овчарок. Мне нравится думать, будто сам Бог, Великий Пастырь, повелел, чтобы хвост Деры остался нетронутым.

– Можно добавить больше картинок, – предлагает Нэйтан, произнося последнее слово как катинок. Хотя родители Нэйтана – выходцы из Новой Англии, сам он слегка растягивает слова, отчего из них порой выпадают звуки. Старина Джин говорит, что в моей речи тоже проскальзывает южный акцент. – У «Трубача» на страницу приходится по меньшей мере две штуки.

– Пустая трата места. Картинки нужны только детям.

В комнате наступает тишина. Даже хвост Деры становится неподвижным. Я почти чувствую, как у Нэйтана повышается температура, и стремлюсь к нему всем сердцем. Нэйтан – мой старинный друг, пусть даже он об этом не догадывается. У нас много общего: например, мы оба любим земляной орех (Нэйтан называет его арахисом), терпеть не можем репу и очень хотим быть услышанными.

Пол царапает какой-то деревянный предмет: наверное, Нэйтан опустился на один из стульев, стоящих у рабочего стола. Я представляю, что он, чтобы скрыть свое разочарование, начинает набрасывать политическую карикатуру, которая легко могла бы попасть в журнал «Шалун».

– Что с твоей статьей про гриб, поражающий гикори? – громогласно спрашивает мистер Белл. – Люди хотят знать, почему их деревья перестали расти.

– Жду, пока гриб поразит и меня, – бурчит Нэйтан. Если у меня когда-нибудь будет муж, надеюсь, он окажется таким же находчивым, как Нэйтан, только не таким ворчливым.

– А если тебе непременно нужна статья о паразитах, – продолжает Нэйтан, – позволь мне написать разоблачение Билли Риггса. У «Конституции» кишка тонка, чтобы рассказать всю правду.

В статьях газеты «Конституция» Билли называли «дельцом», но Беллы считают, что он торгует грязными секретами. В прошлом году один молодой человек, который получил в наследство целое состояние, сколоченное на продаже бурбона, повесился, когда какой-то недоброжелатель растрезвонил, что богатый наследник предпочитает обществу дам мужскую компанию. Беллы заподозрили в покупке и продаже этой тайны Билли Риггса.

Мистер Белл громко фыркает:

– Может, мне скоро придет конец, но я не хочу оказаться прикованным к позорному столбу!

– Да, да, – раздается мягкий голос миссис Белл. Я еще сильнее напрягаю слух. Иногда трудно понять, есть ли в комнате миссис Белл, ведь ходит она едва ли не тише, чем пищит комар. – А вот если ты пропустишь утренний поезд, скандала точно не миновать. Пора ложиться.