Девушки родного города: Начало - страница 46
Спустя три месяца трезвости у нее была новая перспектива в жизни. За время в реабилитационном центре, приступив к программе "Двенадцати шагов", она дошла до Восьмого шага — просить прощения, она знала, что есть только один человек, с которым она хотела поговорить. Было так много вещей, которые она хотела сказать ему, но то, что он мог сказать, могло изменить все.
— Алло?
— Привет, Дэниэл? — нервно произнесла она в трубку.
— Марисса Лу?
— Да, как поживаешь?
— Вроде неплохо. Занят, как всегда. — Потом была пауза. — Где ты была? Я не видел тебя с вечеринки в честь выпускного.
Марисса Лу тяжело выдохнула в трубку.
— Я оставалась с тетей и дядей в Пенсильвании, — солгала она. Рассказать ему о том, что последние три месяца она проходила реабилитацию, было слишком стыдно.
— Мне нужно было сбежать, очистить свои мысли, понимаешь?
— Почему ты ни с кем не попрощалась? Все переживали за тебя.
Она закусила губу.
— Это произошло неожиданно. Кроме того, мне действительно не хотелось никого видеть в тот момент. Не после того, как я все бросила.
— О, ну и когда ты возвращаешься? Скоро начнется колледж.
— Я еще не уверена, — честно сказала она. — В любом случае, я звоню не по этому поводу. Я хотела сказать тебе, насколько сожалею обо всем, что произошло.
— Марис, это не только твоя вина.
— Я знаю. Но я приложила руку ко всему, что случилось. Я так сожалею. Я не могу даже перечислить это все. — Слезы начали собираться в глазах. — Думаю, больше всего я сожалею о том, что оставила тебя вот так в тот вечер на вечеринке. Я была настолько разбита и растерянна. — Что она должна была сделать в ту ночь, так это прижаться к нему и рассказать, как сильно любит его и нуждается в нем, и попросить еще один шанс.
— Я знаю, что ты имеешь в виду. Это было довольно безумно. Я не ожидал того, что произойдет, и, не увидев тебя снова, не хотел, чтобы ты думала, что я избегаю тебя.
— Я тоже, — прошептала она, чувствуя себя глупо, просто когда думала о той ночи.
— Эмм, мне нужно кое-что тебе рассказать именно до того, как ты вернешься и сама все узнаешь. Кэти беременна.
Его слова заставили ее сердце остановиться, и весь воздух выбило из ее груди. У них будет ребенок. Идеальное маленькое отражение их пары свяжет их навсегда.
— Марисса Лу?
— Я здесь, — всхлипнула она, и слезы, стоящие в ее глазах, начали капать. — Это так здорово. Я... эмм... мне надо идти. Я просто хотела сказать, что сожалею и чтобы ты знал, я забочусь о себе и чувствую себя лучше.
— Я так счастлив это слышать. Береги себя, Марис. Увидимся, когда ты вернешься.
— Ладно, — прошептала она и повесила трубку.
Она чувствовала онемение, за исключением боли в сердце. Она надеялась вернуться домой и вернуть свою жизнь, может быть, даже найти путь обратно в сердце Дэниэла. Но разговор с ним заставил ее вспомнить, что она хотела убежать от той жизни не просто так. Кроме того, сейчас там ничего не осталось, чтобы возвращаться. Там было слишком много боли. Она сказала Дэниэлу, что она собирается позаботиться о себе и стать лучше, и всецело собиралась сделать это, а это будет невозможно сделать, если она вернется домой. Ей придется наблюдать, как Кэти и Дэниэл вместе растят их идеальную семью.
Нет, она пойдет дальше и будет жить своей жизнью так хорошо, как сможет. Может быть, она пойдет в колледж в Пенсильвании и построит ту жизнь, которую хотела. Жизнь, которую она заслужила. Однажды, возможно, она будет достаточно сильной, чтобы вернуться домой и встретиться с прошлым лицом к лицу, но сейчас она смотрела в будущее, и оно было отрытым и таким блестящим, как она хотела. Это ее жизнь, в конце концов. Поначалу выздоровление было трудным, но она прошла через темные дни и верила, что может столкнуться с любым новым препятствием, что встретиться ей на пути. Она много раз видела это, находясь в реабилитационном центре, люди всегда указывали пальцем, обвиняя других в проблемах в своей жизни, когда на самом деле единственного человека, которого нужно было винить, за все что сделано, — это самого себя.
Она знала, когда что-то пошло не так. Власть имущие любили говорить, что марихуана — это ворота ко всем другим наркотикам. Особенность, в которую она верила, но это неверно в ее случае. Ее воротами была душевная боль; наркотики были лишь побочным продуктом этой боли.