Девушки - страница 7
— Ставь на место, — распорядилась Даша, — а потом я проверю.
Ольга с четырьмя подругами собирала отремонтированный комбайн. Она не заметила, как подошел к ней директор:
— Тарутина, у тебя золотые руки!
— В масле и бензине, Никанор Васильевич.
— Это правда, — согласился директор, — но все же они у тебя золотые. Не знал, что ты такая мастерица, а то поставил бы вопрос о назначении тебя техническим директором МТС.
— Не пошла бы я, Никанор Васильевич, — ответила Тарутина, — это дело не нравится мне, к другому тянет.
— Да и мы не думали, что Ольга слесарь, — сказала Ариша. — Не знаем, когда и где она этому делу научилась.
Тарутина прислушивалась к работе мотора.
— Зина! — обратилась она к худенькой, стройной девушке. — Закрепляешь подшипник, а вот эта часть при вращении задевает за корпус рамы. Раньше, чем закреплять, надо проверить.
— Это последний комбайн? — спросил директор.
— Да, после обеда и его соберем, — сказала Ольга.
— За комбайны я спокоен, а вот…
Ольга не дала ему договорить, оборвала:
— Я в обиде на вас за Глашу и Дашу. Они в ремонте тракторов понимают лучше меня. В этом я ручаюсь за них. И вы, Никанор Васильевич, больше не говорите таких слов про них, а то обидятся и уедут…
— Что ты, Оленька! Это я только с тобой, — вздохнув, проговорил Никанор Васильевич и, бросив взгляд на девушек, заканчивавших сборку хедера, зашагал к третьим воротам, где урчал трактор.
Возле трактора толпились девушки. За рулем сидела Валя, поблескивая живыми карими глазами. Даша Кузнецова прислушалась к работе мотора и сказала: «Пошел!» Валя нажала педаль, трактор вырвался из ворот на площадь и, поднимая вихри снежной пыли, сделал круг. Подъехав к воротам, Валя, не останавливаясь, повела трактор под навес, где стояли уже отремонтированные машины.
Никанор Васильевич громко поздоровался с Дашей и другими девушками. Они ответили на его приветствие и, окружив, зашумели: «А где конфеты?», «Обманули. А еще…».
— Как обманул? — щуря глаза, удивился Никанор Васильевич. — Чай пьете с сахаром и молоком, хлеба даю…
— По килограмму… Не обижаемся.
— А где конфеты?
— Сахар полезнее. В конфетах соя…
— А вы нам, ласковым, не соевые!
— Ласковым я на дорогу, как кончат ремонт, дам конфет, — сказал Никанор Васильевич.
— Правда? Вот хорошо-то!
— С гостинцами, значит, домой прикатим!
— Качать директора! — раздались голоса.
На шум подошли другие девушки и, вытирая паклей руки, остановились.
— Вас, красавицы, качать надо, а не меня. Теперь уберем урожай по-боевому. Верьте, ласковые, слову старого большевика!
Прошло больше недели, как Ольга и другие девушки вернулись из МТС. Все тракторы, комбайны и молотилки были отремонтированы. Никанор Васильевич остался очень доволен работой.
— Какие вы молодцы! — говорил он, усаживая девушек в машины и подавая им подарки.
Они застенчиво краснели от его похвал и, принимая большие пакеты, спрашивали:
— Никанор Васильевич, почему пакеты такие тяжелые? Чего это вы наложили в них?
Директор счастливо улыбался, шутливо отмахивался:
— Не скажу! Приедете, ласковые, домой и увидите!
Девушки только дома развязали пакеты. В них оказалось по три килограмма орехов, по килограмму конфет и по четыре плитки ванильного шоколада.
Вспомнив день приезда из МТС, Ольга в душе поблагодарила Никанора Васильевича за подарки. «Они теперь все еще лакомятся, а я к своим орехам и сладостям и не прикасалась, забыла про них», — подумала она и открыла пакет.
Сумерки сгущались. За окном сонно чирикали воробьи. На самой верхушке березки сидела ворона и, вытянув шею, изредка каркала. В зальце тикали часы, на кухне гремела посудой мать. Ольга, задумавшись, ломала одну за другой дольки шоколада и медленно ела. Очнулась только тогда, когда в руках осталась лишь серебряная обертка.
В комнатушке стало темно. Девушка задернула занавеску. Засветила лампу, повернулась к этажерке и стала разглядывать корешки книг. Взяла «Избранные стихи» Валерия Брюсова. За чтением Ольга не услышала, как вошла мать, взбивала перину и подушки. Любимый поэт уводил девушку то на улицы Рима, то в альковы царевен, то в каменоломни рабов, то на поля битв революции, то в Москву, к Ленину.