Девять принцев Эмбера - страница 17

Я закурил сигарету, обдумывая его слова.

— Ты говоришь себе, — продолжал он. — «Можно ли верить Рэндому? Он хитер, коварен и обязательно предаст, если ему предложат более выгодную сделку». Верно? — Я кивнул. — Подумай, брат Корвин. Я, конечно, никогда не делал тебе ничего хорошего, но и плохого тоже. О, несколько злых шуток, это я признаю. Но согласись, мы лучше остальных членов нашей семьи понимали друг друга, и главное, каждый из нас занимался своими делами и не совал носа в чужие. Подумай хорошенько. Мне кажется, я слышу шаги Флоры или горничной, так что давай сменим тему разговора. Хотя нет… скорее! Надеюсь, у тебя имеется колода наших любимых фамильных карт?

Я покачал головой.

В эту минуту в комнату вошла Флора.

— Сейчас Кармелла накроет на стол, — сообщила она.

Мы выпили за предстоящий обед, и Рэндом подмигнул мне за ее спиной.

На следующее утро трупы неизвестных исчезли из гостиной, на коврах не осталось ни одного пятна крови, окно было как новое, и Рэндом объяснил, что «принял надлежащие меры». Я побоялся спросить, что он имеет в виду.

Мы одолжили у Флоры «мерседес» и поехали кататься. Пригороды Нью-Йорка показались мне до странности незнакомыми. Я никак не мог понять, что в них изменилось, но чувствовал себя неуютно. От нескончаемых мыслей у меня вновь начался приступ головной боли, и я решил ни о чем не думать и воспринимать жизнь такой, какая она есть.

Я сидел за рулем, Рэндом — рядом со мной на переднем сиденье. Я небрежно заметил, что хотел бы опять оказаться в Эмбере, и стал ждать, как он отреагирует.

— Я никогда не мог понять, — последовал ответ, — что тобой руководит. Неужели только месть?

Я, конечно, мог бы промолчать, но мне хотелось завязать разговор, и поэтому я произнес свою коронную фразу:

— Знаешь, кажется, я рискну.

Рэндом повернулся (до этого он смотрел в окно) и бросил на меня странный взгляд.

— Наверное, каждый из нас мечтал о власти — сказал он. — По крайней мере, чего скрывать, мне такая мысль приходила в голову и, хоть я от нее отказался, игра стоит свеч. Я понимаю, ты сейчас спрашиваешь, помогу я тебе или нет. Да, помогу. И пошлю к чертям всех остальных. — Он откинулся на спинку сиденья. — Как ты думаешь, на Флору можно рассчитывать?

— Сомневаюсь, — ответил я. — Если она будет уверена, что мы победим, то, конечно, к нам присоединится. Но сейчас ни в чем нельзя быть уверенным.

— И потом тоже, — заявил он.

— И потом тоже, — повторил я, чувствуя, что мне необходимо с ним согласиться. Я боялся признаться, что потерял память. Мне так много надо было узнать, и не к кому было обратиться. Я сидел за рулем и думал о дурацком положении, в которое попал помимо собственной воли. — Итак, когда начнем? — спросил я.

— Когда скажешь.

Вот я и влип. Теперь уже не отделаться ничего не значащей фразой, но молчать тоже было нельзя.

— Я готов.

Он ничего не ответил и закурил сигарету, по-моему, чтобы выиграть время.

— Хорошо. — Он глубоко затянулся. — Когда ты там был в последний раз?

— Так давно, что не помню.

— Хорошо, — повторил он. — Придётся идти в обход. Сколько у нас бензина?

— Три четверти бака.

— Поверни за следующим углом налево. Может, проскочим.

Я повернул налево, и тротуары внезапно начали сыпать искрами.

— Черт! — выругался он. — Перестарался! Не пользовался этой дорогой лет двадцать.

Я продолжал править машиной, не в силах даже выругаться от изумления… Небо стало зеленым, потом розовым.

Я закусил губу, чтобы не ляпнуть чего лишнего.

Мы проехали под мостом, и небо вновь стало голубым, зато вдоль дороги появились большие желтые ветряные мельницы.

— Не беспокойся, — быстро сказал Рэндом. — Могло быть хуже.

Я заметил, что мы ехали по мощеной улице, а люди, стоявшие на обочине, были одеты более чем странно.

— Сверни направо.

Я молча повиновался.

Пурпурные облака закрыли солнце, стал накрапывать дождь, почти мгновенно превратившийся в ливень. Молния расколола небо надвое, забушевал ветер. Щетки лобового стекла работали на полную мощность, но не справлялись с потоками воды. Я включил фары и сбросил скорость.

Нам навстречу (могу поклясться) попался скачущий всадник, низко пригнувшийся в седле. Он был одет в серый плащ с поднятым воротником и широкополую шляпу, надвинутую на лоб.