Девять рассказов - страница 14

– Вы Джинни? – Он прищурился на нее из-за очков. – Джинни Мэннокс?

– Да, – ответила Джинни и сняла ногу с ноги.

Брат Селены вновь обратился к своему пальцу – очевидно, единственному предмету во всей комнате, достойному его внимания.

– Я вашу сестру знаю, – невозмутимо произнес он. – Чертова задавака.

Джинни выпрямилась.

– Кто?

– Вы меня слышали.

– Никакая она не задавака!

– Черта с два, – сказал Селенин брат.

– А вот и нет!

– Черта с два. Она королева. Королева всех идиотских задавак.

Тут он отвлекся и заглянул под толстые слои туалетной бумаги на пальце.

– Вы даже не знакомы с моей сестрой.

– Черта с два не знаком.

– Как ее зовут? Имя какое? – стояла на своем Джинни.

– Джоан… Джоан Задавака.

Джинни помолчала.

– Как она выглядит? – вдруг спросила она.

Нет ответа.

– Как она выглядит? – повторила Джинни.

– Если б она выглядела и вполовину так, как себе воображает, ей бы до чертиков повезло, – сказал брат Селены.

Это, по тайному мнению Джинни, могло считаться интересным ответом.

– Я ни разу не слышала, чтобы она говорила о вас, – сказала она.

– А меня колышет? Меня это чертовски колышет, да?

– Она все равно помолвлена, – сказала Джинни, не сводя с него глаз. – И через месяц выходит замуж.

– За кого? – спросил он, подняв голову.

Джинни до упора воспользовалась тем, что он смотрит.

– Вы его все равно не знаете.

Он снова принялся ковыряться в своей самодельной повязке.

– Мне жаль его, – сказал он.

Джинни прыснула.

– По-прежнему кровь идет как ненормальная. Наверное, нужно чем-то намазать, да? Чем бы таким намазать? Меркурохром сойдет?

– Лучше йод, – ответила Джинни. Затем, почувствовав, что ответ слишком учтив при таких обстоятельствах, добавила: – Меркурохром для такого вообще не сойдет.

– А чего нет? Почему не сойдет?

– Просто не сойдет, вот и все. Вам йод нужен.

Он посмотрел на Джинни.

– А он сильно жжется, да? – спросил он. – Просто жуть как жжется?

– Жжется, – сказала Джинни, – но от него, знаете, не умирают.

Очевидно, вовсе не обидевшись на ее тон, брат Селены вновь обратился к своему пальцу.

– Мне не нравится, когда жжется, – сказал он.

– Никому не нравится.

Тот кивнул.

– Ну да, – произнес он.

Джинни еще с минуту за ним понаблюдала.

– Хватит его трогать, – вдруг сказала она.

Словно от электрического разряда, брат Селены отдернул неувечную руку. Сел немного ровнее – точнее, стал чуть меньше сутулиться. Посмотрел куда-то в угол. Его буйное лицо обволокла некая мечтательность. Палец нераненой руки он сунул в рот и, ногтем выковыряв что-то из щели между передними зубами, повернулся к Джинни.

– Въели? – спросил он.

– Что?

– Вобедали?

Джинни покачала головой.

– Поем, когда домой приду, – ответила она. – Мама всегда к моему приходу обед готовит.

– У меня в комнате есть полсэндвича с курицей. Хотите? Я его не трогал, ничего.

– Нет, спасибо. Честно.

– Вы же в теннис играли, елки-палки. Чего, не проголодались?

– Дело не в этом, – сказала Джинни, закидывая ногу на ногу. – Просто мама всегда готовит обед к моему приходу. В смысле, она с ума сходит, если я не голодная.

Брата Селены такое объяснение, похоже, устроило. По крайней мере, он кивнул и отвернулся. Но потом снова посмотрел на нее.

– А стакан молока? – спросил он.

– Нет, спасибо… Все равно спасибо.

Он рассеянно нагнулся и поскреб лодыжку.

– Как зовут парня, за кого она выходит? – спросил он.

– Джоан? – переспросила Джинни. – Дик Хеффнер.

Брат Селены продолжал чесать лодыжку.

– Он капитан-лейтенант на военном флоте, – сказала Джинни.

– Подумаешь.

Джинни хихикнула. У нее на глазах он расчесал лодыжку докрасна. А когда принялся расцарапывать ногтем какую-то сыпь на икре, Джинни отвела взгляд.

– А откуда вы знаете Джоан? – спросила она. – Я вас у нас дома вообще не видела.

– Я никогда и не был у вас дома.

Джинни помедлила, но деваться было некуда.

– Так где же вы тогда с ней познакомились? – спросила она.

– На вечеринке, – ответил он.

– На вечеринке? Когда?

– Я откуда знаю? Рождество 42-го. – Из нагрудного кармана пижамы он двумя пальцами извлек сигарету, на которой, похоже, и спал. – Спичек киньте? – сказал он. Джинни передала ему коробок со стола. Брат Селены закурил, не разгладив изгиб сигареты, обгоревшую спичку сунул обратно в коробок. Откинув голову, медленно выпустил изо рта огромнейший клуб дыма и снова втянул его ноздрями. Дальше он курил в том же стиле «французский вдох». Весьма вероятно, что не пижон сейчас ломал перед Джинни комедию на диване, но хвастался своим личным достижением молодой человек, который некогда пробовал бриться левой рукой.