Девять врат. Таинства хасидов - страница 87
Короче, когда в тот праздничный вечер реб Пинхесл вернулся домой из молельни, он не поверил своим глазам. Во всем он видел руку Божию, и радость его от такой явной Милости Божьей была беспредельной. И конечно, благодетельный даритель должен был быть желанным гостем и участвовать в семейном религиозном обряде — седере.
Никогда еще не было более прекрасного седера!
Вековые «Четыре вопроса» — «Чем отличается эта ночь от всех других ночей…» — еще никогда не звучали так сладостно, как в тот вечер, когда их изрекали крохотные губки самого младшенького ребенка Пинхеслова. Это было торжество семейного счастья! Они славили Господа, говорили об Искуплении и Спасении, ели мацу, вкушали горькие травы и осушили два первых кубка праздничного вина. Тридцать шесть свечей загорелось в святых глазах Пинхесловых, и милый Занвл неожиданно объявил о своей просьбе.
«Клянусь тебе, — воскликнул реб Пинхесл, — клянусь, что не пройдет и года, как у тебя родится сын!»
Занвл не верит ушам своим, счастье так и гонит кровь по его жилам. Он дрожит, весь дрожит от счастья. Да, Занвл весь дрожит от радости, а Небеса дрожат от испуга. Клятва святого — меч пламенный. Семь Небес проткнула клятва и в престол Божий врезалась.
Но разрубит ли она и развяжет ли то, что так крепко-накрепко уже давно завязал Святой Дед из Шполы?!
И вот что решили там, на Небесах: если реб Пинхесл никогда в жизни попусту не клялся, то будет выслушан он, а вовсе не шпольский Дед. И когда они заглянули в список, который есть на Небе и в котором говорится о делах каждого человека, они установили, что реб Пинхесл не только никогда в жизни не давал клятвы, но даже слова лишнего ни разу не изрек.
Святой Риженский, который рассказывал эту историю, добавил: «Вот видите, волю святых цадиков мы всегда должны принимать во внимание, какой бы злополучной она нам сперва ни показалась. Кто знает, может, лучше было бы, если бы хасиду Занвлу было отказано в потомстве, как рассудил Святой Дед из Шполы. Ибо тот подлый доносчик Шамшн, который через пятьдесят лет предал внуков святого рабби Пинхесла ужасным мукам, был сынком сына, которого реб Пинхесл тогда вымолил у Бога для Занвла».
Об этом мы послушаем позже, а пока я расскажу вам удивительную историю о святом рабби Пинхесле.
В конце каждого года святой рабби Пинхесл посылал двоих учеников собирать у богатых людей пожертвования. Он составил список лиц и возле каждого имени приписал денежную сумму, которую данному лицу полагалось принести в дар. От безбожников, разумеется, даров он не принимал.
Однажды он вычеркнул имя одного богача и на его место вписал имя его сына. И в самом деле, когда ученики пришли в дом богача, они услышали печальную весть: набожный и справедливый человек умер. Однако из года в год нужную сумму стал им выплачивать его сын.
Но тем не менее как-то раз летом святой рабби Пинхесл взял ручку и имя сына богача тоже вычеркнул. Ученики было подумали, что молодой человек умер, как и несколькими годами раньше его отец, которого однажды святой рабби Пинхесл вычеркнул из списка плательщиков. Но когда ученики пришли в город, до них дошел слух, который был куда печальнее смерти. Этот человек не умер, а сбился с пути истинного. Он стал одеваться в платья, какие носят христиане, стал есть запрещенную пищу и открыто нарушал заветы Закона Божьего и святые обычаи наших предков. И с каждым годом ученики слышали о нем все более и более ужасные вещи.
Но случилось так, что в один прекрасный день святой рабби Пинхесл взял ручку и имя сынка богача снова вписал в свой заветный список.
Ученики пришли в город и узнали новость: этот человек исправился. Он отказался от греховной жизни и совершает добрые дела. Однако причина такого внезапного превращения была никому не ведома.
Ученики без промедления поспешили к нему. Он встретил их радостно, сразу выплатил необходимую сумму и еще вдобавок щедро одарил их. Ученики не смогли сдержаться, чтобы не спросить его о причине столь внезапной перемены к лучшему. Рассказали ему и о том, как реб Пинхесл некоторое время назад вычеркнул его имя из списка набожных и как недавно снова вписал его.